Невеста по случаю

- Не вздумайте этого делать! – принц схватил ее за руку и буквально оттащил от безжизненного тела, - Боно, раздень и свяжи его!

Художник с должной сноровкой, сказывался опыт, раздел пленника и крепко связал его, привязав к стулу. В рот он запихал какую-то тряпку, явно сомнительной чистоты.

- Да что вы творите! Он же задохнется! – возмущалась моя подруга, - Лиза, ты чего стоишь?!

- Саша, Козимо прав, - я снова вспомнила слова Роя, - Это мир лишен так называемого гуманизма. Приведи ты его в чувство, мы все окажемся в застенках местной инквизиции.

- С чего ты взяла?

- Он угрожал мне этим в саду.

Козимо еще раз взглянул на пленника, взгляд принца не предвещал ничего хорошего.

- Я вот думаю, - сказал он, обращаясь к Боно, - Будет ли это жестоко - оставить этого человека в живых до тех пор, пока здесь не появится мой драгоценный кузен?

- Думаю, мэссэр, гуманнее было бы умертвить его сейчас, - отозвался художник, скидывая дублет и начиная снимать штаны. Принц с возмущением посмотрел на него:

- Мой друг, напомню тебе, что здесь женщины!

- Мэссэр, простите, но у нас мало времени, к тому же мадонна Лиза уже имела счастье неоднократно лицезреть меня в спальне! – Боно весело подмигнул мне. Три пары глаз с явным неодобрением посмотрели на меня.

- Да, вы еще про Гаудани забыли, я еще и с ним в спальне была! – вспылила я, - и даже в одной кровати!

Антонио закашлялся, а Саша замерла, слегка обалдевшая от услышанного, даже Боно - и тот слегка смутился, Козимо рассмеялся:

- Что ж, похоже, посещать спальни мужчин входит в привычку…

- Вы находите это смешным, принц? – в голосе Антонио слышалось явное осуждение.

- Разумеется, пастырь, если вспомнить все обстоятельства… правда, потом нам всем было не до смеха… - он вновь стал серьезным, - Боно, поторопись! Нам пора! Мадонны, простите…

Изящно поклонившись, принц подхватил своего учителя под руку и шагнул вместе с ним в потайной ход, Боно, на ходу застегивая черный дублет, который слегка жал художнику в плечах, вышел в коридор: изображая стражника, он должен был занять пост у дверей.

Мы остались одни. Пленник все еще не пришел в себя, а Джерардо спал. Точно, снотворное. Я прошлась по комнате, делая вид, что не замечаю пристального взгляда подруги, затем вновь села на подоконник, поймав себя на мысли, что то и дело прислушиваюсь к тишине потайного хода.

- Лиза, - неуверенно окликнула меня Саша. Я обернулась:

- Что?

- Это правда, про этого… Гаудини?

- Гаудани, - поправила я, - Что - правда?

- Что ты была с ним в одной постели?

- А это, - я усмехнулась, вспомнив пьяного Лоренцио, упорно считающего, что я – Карисса, - Да, правда.

- Но… зачем? – подруга странно посмотрела на меня, словно не зная, как ей теперь ко мне относиться. Я пожала плечами:

- Саш, у меня был приказ!

- Тебе не могли приказать такое! – горячо возразила она и осеклась под моим ироничным взглядом, - Неужели могли?

- Да, Саша, и отказаться я не могла. Так я сюда и попала...

Мы помолчали. Пленник зашевелился и замычал что-то. Поднял голову, посмотрел на нас, в глазах полыхнула ярость. Не задумываясь, я подошла и совершенно спокойно огрела его подносом по голове. Он вновь потерял сознание.

- Лиза! – возмутилась подруга, правда, на этот раз подходить к нему не стала, - Нельзя же так! Это же человек!

- Знаешь, если бы он был свободен, не думаю, что ты продолжала бы думать так же, - хмыкнула я, подходя к потайному ходу и вслушиваясь. Тишина и темнота.

Такая же темнота была за окном. Новолуние. Розовые звезды на черном небе, чернильно-черные силуэты деревьев, скрип цикад - или как их тут называют? Судя по всему, было уже за полночь. Нервы не выдерживали, хотелось бежать и что-то делать, а не сидеть вот так вот и ждать. Я украдкой посмотрела на Сашу. Она сидела на стуле, привычно подперев щеку кулаком. Я позавидовала ей: работая, помимо клиники, еще и в роддоме, где дежурства длились сутками, подруга настолько привыкла ждать, что ей не требовалось особых усилий сдерживать себя на одном месте. Я вздохнула, прошлась по комнате, взяла книгу, оставленную Антонио. Нахмурилась при виде названия - «Трактат о магии: Божественной и Неугодной Создателю» - и от нечего делать полистала.

Внимание привлекли заметки на полях, сделанные явно хозяином книги. Несколько касалось сущности магии чернокнижников, некоторые – обрядов, которые те использовали, и возможности противостоять им.

Один из разделов был посвящен ядам. Я с интересом прочла про ртуть, которая являлась одним из негласных символов чернокнижников: ядовитый металл, который использовался, поскольку - единственный - не поддавался магии. Я задумчиво посмотрела на свое кольцо. Странно, что амулет сработал.

Увлеченная книгой, я и не заметила, как Саша уже несколько раз ерзала на стуле, затем она встала и подошла ко мне.

- Лиза, как ты думаешь, как они там?

- Не знаю, - я отложила книгу и прислушалась: нет, все тихо.

- Может, сходим, посмотрим? – вдруг предложила подруга.

- И оставим старика одного? – я кивнула на кровать.

- Он все равно спит. Я ему снотворное дала.