Невеста по спецзаказу или Моя свекровь и другие животные

Он перенес три вазы в центр комнаты, установив треугольником. А между ними воткнул то ли вешалку, то статую, главное, что длинную и узкую.

— Зачем ты ее раздражаешь? — вздохнув, поинтересовался нареченый.

— А зачем она раздражает всех? Тоже мне… возомнила себя хозяйкой дома, — он огляделся и, смахнув в лапу дюжину желтых камней, мирно стоявших на полочке, высыпал их на подоконник.

— Бои не любит беспорядка… а он еще молод. Ему хочется делать пакости…

— Это не молодость, — возразил Гарджо, — это чувство протеста, которое тебе купировали вместе с ушами.

Мой женишок рыкнул.

— Никто мне уши не купировал! И вообще… это нелепый пережиток прошлого…

Гарджо, пыхтя от натуги, перетащил огромную конструкцию, больше всего напоминавшую кусок сыра, с выплавленными в нем дырами. Правда, сыр был окаменевший и цвет имел характерный, золотой.

— Вот так-то… а вообще… ты иди, иди… у вас в полдень встреча.

Встреча?

Что-то я слышу о ней в первый раз. И судя по нахмуренной физии круона — все ж львиного в нем было больше, нежели обезъяньего — он тоже был не в курсе.

— Я взял на себя труд… — конструкция двигалась с трудом и скрежетом, но Гарджо не сдавался. — Сообщить… в Ассоциацию… защиты прав… брачующихся…

А это еще что за…

…их было двое.

Высокие. Человекообразные. С крупными костистыми лицами, на которых застыли отдаленно дружелюбные гримасы.

Одна обряжена в свободную шелковую хламиду, перевязанную у горла синей ленточкой. Второй — в черный строгий костюм.

— Арлей Арли, — представилась особь в хламиде.

Грудным басом.

В левом ухе ее поблескивала серьга. А голый череп украшала замысловатая татуировка.

— Наноши Нано, — ее спутник, при ближайшем рассмотрении показавшийся мне все же спутницей, говорил мягким голосом и двигался текуче, плавно. Он занял высокий трехногий стул, присев на него бочком, и черная брючина разъехалась, выставив ножку в клетчатом чулке.

Красные лодочки.

Браслетик на щиколотке.

— Агния, — сказала я, озираясь.

Эта комната, не в пример прочим, была исполнена в духе воинствующего минимализма. Никаких тебе занавесей, камней и конструкций, лишь белое строгое пространство, в котором нашлось место для четырех табуретов, больше напоминавших насесты, и такого же высокого столика. На столике возвышался прозрачный кувшин, в котором плавало что-то мутное и явно живое.

Впрочем, живость не смутила Арли.

Кувшин был поднят с явной легкостью, а содержимое его разлито в высокие узкие бокалы. Живое встрепенулось и возмущенно зашевелило щупальцами. Чем бы оно ни было, но убыль воды в кувшине его явно не радовало.

— Присаживайтесь, — мне строго указали на табурет.

Я кивнула.

Подошла.

Потрогала. Тонкие, будто проволочные ножки, прочными не выглядели, но ладно, вес гостей они выдерживали, значит, и под моим не прогнутся. Беспокоило другое. Конструкция эта высотой была выше уровня моей талии, и я просто-напросто не представляла, как забраться на этот табурет.

— Мы с клон-сестрой…

…все-таки женщины. Обе.

— …являемся полномочными представителями Ассоциации брачующихся, — на одной ноте сказала Арлей. — И наш долг — убедиться, что брак заключается на добровольных началах…

— Нет, — выдохнули мы с супругом одновременно.

И переглянулись.

Показалось, круон улыбается, но… может, не улыбка, а просто клыки в пасть не влезают.

— …и создать наилучшие условия для создания социальной ячейки.

Мы кивнули.

Глубокомысленно.

А потом меня подняли за шкирку и водрузили на табурет. Повернули слегка, чтобы я видела обеих полномочных представителей, а они в свою очередь имели удовольствие лицезреть меня.

В помятом костюме.

С растрепанными волосами.

И вообще в виде далеком от совершенства.

— Я не хочу выходить замуж, — сказала я, слегка поерзав. Все же табурет был мало того, что небольшим, так еще и скользким до отвращения. И мне казалось, что я медленно и неудержимо сползаю. А падать не хотелось.

— Я не хочу жениться, — поддержали меня.

Вот женишок на насест взлетел легко и устроился вполне себе удобно, во всяком случае по расслабленной позе его нельзя было понять, испытывает ли он какой-то дискомфорт.

Полномочные представители кивнули.

И уточнили.

— Вы заполняли анкету брачного агентства «Золотой лепесток»…

Нкрума скривился.

— …чем выразили явную готовность вступить в отношения, классифицирующиеся согласно межгалактическому справочнику межличностных отношений как брачные, требующие подтверждения путем регистрации…

У меня закружилась голова.

То ли от высоты, то ли от заунывности. Арлей говорила низким голосом, слегка растягивая звуки и подвывая в особо торжественных местах.

— Договор, заключенный добровольно, отмене и обжалованию не подлежит, что соответствует семнадцатой статье пункта…

Мы с женихом переглянулись. И в желтых глазах его я увидела отражение собственной тоски. Да, бюрократия — она везде бюрократия, а уж когда галактических масштабов…

— Соответственно, ваша жалоба не может быть принята и зарегистрирована.

— А моя? — я поерзала, пытаясь забраться чуть повыше. Все же проклятое сиденье явно было под наклоном. — Я-то анкет не заполняла…