Невеста по спецзаказу или Моя свекровь и другие животные

Чтобы в этих, затуманенных лозунгами, головах появилась мысль: нужно договариваться…

…она подумает об этом. Всенепременно.

Песчанница первой шагнула к проходу. И защитный костюм она не стала активировать. Мелодично звенели браслеты, но Арагами-тари подозревала, что звук этот слышен лишь ей.

Зато за спиной послышался скрежет.

Разведчиком обзавелись?

Не такая и старая модель, позапрошлого года… расширенные сенсоры, интеллект на кристаллах, пусть и довольно примитивный, способный к решению двухранговых задач, но все-таки… откуда взяли?

Сняли с корабля?

Купили через посредников? Все-таки стоит задуматься о введении ограничений…

…разведчики неагрессивны. Плоское вытянутое тело его двигалось медленно, хотя конкретно эта модель способна была развить изрядную скорость.

Покачивались вибриссы сенсоров.

С тихим шелестом двигались тонкие ноги, впиваясь в породу. То и дело раззевался рот, в который подвижные жвалы забрасывали куски руды. Автоматический анализ ее передавался в управляющий центр. Впрочем, Арагами-тари сомневалась, что пиратов заинтересует аномально высокий уровень иррадия, весьма традиционный для городов Древних.

Изредка разведчик останавливался, испуская протяжный низкий звук. И эхолокаторы его, принимая ответ, рисовали узор подземелий.

…сколь ни печально признать, давно следовало сделать план их…

…а то теперь бреди в полутьме, надеясь, что оставлять в подземельях заложников пиратам не выгодно.

Холод.

И пыль под ногами. Шелест, едва различимый ухом. Но Арагами-тари успевает сделать шаг назад, пропуская тонкую ленту змеи. Если пираты надеялись, что бомбардировка избавит город от обитателей, то зря…

Песчанница замерла на мгновенье.

И вновь подняла руки над головой…

…нельзя упускать такую кровь. И хорошо, что старуха ушла… нет, так думать неправильно, пусть примут Древние душу ее с почетом, но… она бы в жизни не выпустила девочку. А тут… пара хорошая получится. И детки, если повезет, кровь переймут. Или внуки. Или правнуки…

…или, на худой конец, образцы можно будет заморозить.

Для внутрисемейных нужд.

Арагами-тари переступила через бледного листвянника, а девочка закружилась, завертелась в танце. Шелка окутали ноги ее, браслеты задрожали, а с потолка посыпалась пыль.

Один из сопровождающих поднял плазмомет.

— Выстрелишь, и всех здесь зажарит, — не оборачиваясь, сказала песчанница на всеобщем. — Здесь стены… особенные…

Она засмеялась.

Поверили ли ксиросы? Не важно, главное, проверять не рискнули.

— Иди. Вниз.

— Иду, — песчанница крутанулась и, оказавшись рядом, велела. — Никого не трогайте. Никого не бойтесь. Сердце стучит. Пустыня зовет. Говорит, пришло время…

Расплывшиеся зрачки.

И улыбка почти безумная… о нет, не время для транса… Арагами-тари, конечно, лишь читала о подобном, все-таки народ этот считался безвозвратно утерянным — интересно, какие еще тайны скрывают кланы — но и прочитанного хватит понять: с песчанницей в трансе она не справится.

Та просто-напросто не услышит голоса разума.

И вообще ничего, кроме зова Великой Пустыни.

— Будь рядом с ней, — велела она невестке, и та кивнула. Да и вторая девочка не заставила себя уговаривать.

— Видите, что вы натворили? — она обращалась не к ксиросам, но к тому, кто смотрел их глазами. Камеры, надо полагать, работали исправно. — У нее истерика… и да, если решите оставить ее здесь, истерика начнется у остальных.

Невестка тотчас громко всхлипнула…

…не стоит переигрывать.

— Идите, — велел левый ксирос. И массивная туша георазведчика зашевелила конечностями.

Глава 25

…вода звала.

Я слышала ее голос, такой знакомый, такой ласковый… она пела о том, что сам мой дом суть вода… три четверти от мира и я сама…

Во мне живет память.

Та самая память, которую я по сей день полагала выдумкой, но теперь…

…я помнила тьму первозданного океана, и то, как плоть его исторгла землю, и создала тварей морских, а после и наземных, но сохранивших связь со стихией. Я была эволюционным древом.

И рыбой.

И зверем.

Я была травой и косулей. Волком и грибом… я была нормальна и совершенно безумна. Я…

Была.

Существовала.

Там и здесь.

Я должна была идти.

И я знала, куда… я вытянула руки, прижимая их к стене, и острые камни разодрали ладони. Вид крови не вызвал ни испуга, ни отвращения. Она была… тоже водой.

Только красной.

Встревоженно заворчал ракан, и скорпионье семейство стекло на камни.

— Идите, — велела я, не открывая глаз, боясь потерять связь с нитью, что протянулось между мной и тем океаном, который скрывался в камне. — Идите и… чужакам не место здесь.

Я ощущала боль Древнего города.

И его обиду.

И желание избавиться от назойливого внимания тех, кто не был связан с местом узами крови. Нельзя. Нельзя и снова нельзя.

Табу!

Оно тоже прописано в памяти моего тела. Или уже не совсем моего. Кровь наполняла камни, а я ждала, зная, что сейчас произойдет.

Не было ни треска, ни землетрясения, просто стена вдруг исчезла. А нить завибрировала, требуя, чтобы я прошла дальше… шаг.

И еще шаг.

Тьма дышала влагой, а звук падающих капель становился ближе и ближе…

…ниже и ниже.