Невеста Полоза

Но как оказалось, в маленькой комнатке для переодевантя было не так уж тепло. И если сидеть здесь и ждать поочерёдно, так и замёрзнуть можно. Выгонять же супружника было неловко. Уступить ему первому? Еся уже собралась объяснить это все царевичу, да выйти из баньки, подождала бы дома, как снаружи снова явственно послышался вой. Только теперь он был совсем рядом. Волки были в деревне. А значит, одна она никуда не пойдёт. Да и вообще лучше бы теперь переждать, пока стая не уйдёт.

Вот те на…

Кажется, мыться им все же придётся вместе.

Едва не застонав в голос, Еська, вся красная, повернулась к Злату.

— Я… ты… отвернись, пожалуйста… — крайне смущенное выражение на лице выдавало ее волнение. В глаза фиктивному мужу девушка и вовсе старалась не смотреть.

Благо, захватила с собой простынки. Думала на лавки постелить, а теперь придётся самой заворачиваться.

"Чего я там не видел" хотелось возразить Злату, но за такое и по морде получить можно, тем более, что правда не видел. Даже на поле дальше чем трогание девичьей груди у них дело дальше не заходило. Вот об открывшемся ему тогда зрелище лучше не думать, а то объясняй потом почему простынка движется на уровне некоторой части тела.

— Я же уже сказал, что не трону тебя, если сама не захочешь. Не был никогда тем, кому нравится принуждать хоть к чему женщин, — улыбнулся Полоз, но покорно отвернулся, снимая рубашку через голову. В конце концов без верха жена его уже видела, а это означало что не стоит париться в одежде.

Обернув простыню вокруг бедер, змей покорно ждал пока стихнет возня за спиной. Стоявшая в простынке краснеюшая Еська была настолько милой, что царевич с трудом сдержал порыв поцеловать девушку, строго напомнив сам себе, что дал же клятву не привязываться ни к кому. Не видимый взгляду браслет боли и дискомфорта не причинял: над конструкцией его со Светом голову они ломали долго, так что не вморозиться в кожу не обжечь его вещичка не могла. Кстати, как говорится, о птичках: сложная магия придворного магия развеялась в этом мире как дым, открывая взору изящную вещицу с тремя горящими камнями. Слава богам, что свойства металлу они предавали определенной закалкой, а не магией. Как бы там ни было, но, видимо, брачный магический договор в этом мире действовал, что не могло не настораживать: определенная магия все-таки действует в этом месте? А он тогда почему беспомощен как ягненок перед волком?

— Вот перевозбудились серые приятели, — усмехнулся наг, чуть сузив глаза. Факел явно придется зажигать сразу же: хищники уже сунулись в деревню, что говорит о многом. Нужно будет завтра поискать у охотника капканы. Не может быть такого, что у деревни серые бегают, а того нет ловушек.

— Мойся давай. Сними простынку, сказал же что не буду смотреть, — вздохнул змей, как никогда борющийся с искушением: стройные ноги и абрис женского тела под светлой тканью явно намекали на то, что зрелище ему понравится. Охо-хо, а клинить его начнет через неделю. При делах дворцовых и малом количестве чувственных удовольствий можно не сомневаться, что секса будет хотеться так, что хоть волком вой.

"Если сама не захочу?" — так и хотелось переспросить. Как же его высочество заговорили. А как же — это больше не повторится? А как же не вставать между ей и "фаворитом"?

Несмотря на все смущение, Еська не сделжала улыбку. И наконец сама к нему повернулась, собираясь в помывочную зайти. Но лучше бы глаз не поднимала. От вида нагой царской спины, да понимания, что под простыней ничего нет ни у неё, ни у него, мигом жарко стало, а дыхание перехватило.

Мыться, когда к коже ткань липнет было невозможно. Ещё и Злат подбадривал, стоя спиной к ней. Неужто и не обернётся? До боли искусанные уже губы ныли а пальцы дрожали, когда Есенья все же потянула узелок. От осознания, что одна в бане с мужчиной, абсолютно нагая, Еся едва соображала, как вообще мылить мочалку и лить на себя воду. Ковш то и дело из рук выпадал, как и кусочек мыла, который она нашла среди прочих запасов. Девушка старалась держаться тени, подальше от лучины у входа. Только вот мыло опять ускользнуло и потянувшись за ним, Еся и сама растянулась на деревянных мосточках, через которые вода уходила… стукнулась больно локтем да коленями, зашипела, потирая и пытаясь подняться, но снова соскользнула и вытянулась во весь рост. Это же как успела дерево под ногами намылить…

— На лунной неделе, говоришь? — глумливо поинтересовалось сознание. Спору нет, было чему глумиться: стоит великий Полоз в одной простыночке и борется с искушением назад обернуться, будто сказ кто рассказывает про Ивана и нечистую силу. Почему нечистую? Потому что, судя по звукам падающего мыла, чистой силе жене не стать. Звуки сзади все более напрягали, тем более когда отчетливо раздался шлепок приложившегося об пол тела.