Невеста поневоле

– Видеть брата практически каждый день или вспоминать свое поражение? Видеть отражение этого поражения в глазах стаи? Сомнительное удовольствие, Али. Хочу начать с чистого листа.

– А как же мама?

– Она взрослая самостоятельная волчица, – смеется кузен. – Справится со всем.

– А я? – шучу, но получается так себе. – В смысле, здесь вся твоя семья.

– Если захочешь, можешь уйти со мной.

Хантер меня не отпустит. Особенно теперь, когда уверен, что я его истинная. Чтоб его насморк одолел!

– Альфа меня не отпустит.

– Если дискредитирует себя, то никуда не денется. – Он говорит это, будто отрезает, и на мгновение передо мной возникает совершенно другой Август – жесткий, если не сказать жестокий.  – Поэтому ты не должна молчать, Али. Что бы он ни сделал. Обещаешь?

Кузен снова принимает вид обаятельного вервольфа, и эта пропасть в образах заставляет меня сомневаться в увиденном.

– Обещаю, – киваю я. – На самом деле, ты правильно делаешь, Август, что оставляешь прошлое в прошлом и двигаешься дальше. Я рада, что у тебя получилось все отпустить.

Вот бы мне так научиться.

– Спасибо.

– Когда ты уезжаешь?

– Не так скоро, как может показаться. Пока не получу ответа от альф, я буду рядом. С тобой.

– Отлично. Спасибо за букет, – который я забираю с собой вместе с вазой. – Пока!

– Интересно, – говорит он, когда я прохожу мимо.

– Что интересного?

– Твой аромат изменился. Стал каким-то другим.

– Это все из-за тюльпанов, – смеюсь я.

Благодаря разговору с Августом, а может, весеннему запаху цветов я приободряюсь, уже не крадусь по дому, спокойно поднимаюсь к себе в комнату. И, как ни странно, никто по пути мне не попадается.

Ставлю вазу на письменный стол, скидываю сумку и иду в душ, по пути стягивая с себя одежду. Жаль, что Август хочет уехать, но он поступает правильно. Если ему тесно в одной стае со своим братом, нужно что-то менять. Вот у меня другая проблема – альфа с его обонянием. Который решил, что я его пара.

Так, все!

Не думать о нем.

Я делаю воду погорячее и наслаждаюсь сильным напором. Душ смывает с меня все напряжение, усталость, словно вымывает из сознания весь мусор, а еще разогревает кожу, делая ее чувствительной. Очень чувствительной. Мне хочется ласкать себя, и я ловлю себя на том, что мои ладони уже не просто растирают мыло по коже, а блуждают по телу. По груди, животу, бедрам. Меня охватывает сладкая истома, и я опираюсь одной рукой о кафель, а второй скольжу между ног. Привычно, как мне нравится.

Вот только в мою фантазию внезапно врывается утренний эпизод, в котором Хантер резко прижимает меня к бортику бассейна. Кусает, целует, будто присваивает себе, и я со всхлипом кончаю от нескольких движений. Содрогаюсь всем телом и сползаю на пол. Вода продолжает литься сверху, но я практически ее на замечаю, сижу и пялюсь в одну точку.

Кажется, у меня проблемы посерьезнее интереса альфы!

Глава 8

Хантер

– Я встретил свою истинную.

– Поздравляю! Поэтому ты позвал меня отпраздновать эту новость в мужском кругу?

– Нет. Я, возможно, встретил свою истинную пару, – признаваться в таком Экроту было странно. Мы не друзья и даже не приятели, и еще в прошлом году я рассчитывал увести у него Чарли и забрать его стаю.

Моя приемная мать, женщина, которая меня вырастила, перед смертью рассказала мне, что дед Доминика Экрота – мой отец, и все нити моего расследования вели меня к нему. Так как дедушка почил с миром, моя ярость и моя месть перекинулись на Экрота. Я переехал в столицу, собрал по нему всю информацию и решил подобраться к Доминику через его любовницу – Шарлин Мэдисон. Я собирался стать ее другом, если понадобится втереться в доверие и узнать, насколько сильно Доминик заинтересован в обычной женщине. Но пропал практически сразу, когда приблизился к ней.

Чарли не была обычной, и она пахла так, что хотелось наплевать на все и утащить ее с собой. Поэтому мой план личной вендетты чуть не слетел под откос. Я посчитал Шарлин своей истинной парой, но оказалось, что дело в ее врожденной особенности. Ее аромат привлекал не только меня, он в принципе дурманил сильных вервольфов. Такой была моя настоящая мать. Имани. Пока я сходил с ума по Чарли, она ко мне ничего не чувствовала.

– Возможно? – Доминик приподнимает светлые брови. – Ты, и сомневаешься?

– Издеваешься надо мной?

– Учитывая, что ты буквально преследовал мою пару, имею право.

– Это было давно и неправда.

– Я злопамятный.

– Ни разу в этом даже не усомнился.

Мы смерили друг друга злыми взглядами, такими, что запахло жареным. Хотя, нет, это были аппетитные стейки, которые перед нами поставили официанты. И я сам себя осадил. Позвал Экрота, чтобы попросить совета, а ведусь на провокации. Может, у меня нервы ни к бесам, вот и контроль теряю?

– Так в чем дело?

– В стае есть девчонка, от запаха которой у меня напрочь слетел контроль. Я попросту полез на нее, не интересуясь ее согласием.

Глаза Экрота мгновенно вспыхивают желтым огнем, а черты заостряются.

– Я оторву тебе голову, если ты навредил ей! – угрожающе рычит он.

– Я сам оторву себе голову, если наврежу ей.