Невеста повелителя степей

Мужчина не ответил, зато наградил таким яростным и болезненным поцелуем, что на глаза навернулись слезы. Рот наполнился привкусом крови, и я чуть было не попыталась его оттолкнуть, чтобы выплюнуть паару. Но не успела и не смогла. Он навалился на меня, придавив всем своим немаленьким весом. Воин, который много времени тратил на тренировки и не ограничивал себя в пище. У меня не было шанса справиться с ним.

Между тем он не думал останавливаться и, бросив мои истерзанные губы в покое, спустился на шею. Короткие жгучие поцелуи оставляли болезненные следы на коже, но я терпела, потому что знала, все скоро закончится.

Надеялась.

Молилась предкам и матери степей, чтобы паара подействовала так, как нужно.

А руки Боргайна властвовали на теле, ни единого клочка не осталось без его внимания. И было больно, потому что он не сдерживал силу. Прикусил сосок, да так, что мне показалось, будто он откусил его совсем, даже в глазах потемнело от боли, и я застонала. Но его только раззадоривали мои стоны, кажется, он ждал, когда за ними последуют мольбы о помощи. И их не было. Яне хотела давать ему даже призрачной власти надо мной, хотела остаться собой, непокоренной и непобежденной.

Он приподнялся и грубо раздвинул мои ноги, заканчивая прелюдию. Ткань платья, что так и висела тряпкой на бедрах, слиплась от пота – его и моего.

– Нет! Стой! – все же не выдержала я.

Стало очень страшно, и все, что я планировала сделать и сказать, вылетело из головы.

Боргайн замер. Я посмотрела в его неподвижные расширенные зрачки и осознала, что у меня получилось! Получилось! Паара начала действовать, и теперь разум мужчины в моей власти!

– Отпусти меня и отойди, – приказала ему.

Он подчинился, встал, сделал несколько нетвердых шагов и опустился на мягкую подушку.

Я отползла назад, стянула остатки платья и отбросила в сторону. Надевать что-то другое сейчас смысла не было, поэтому просто завернулась в тонкое покрывало, аккуратно сложенное рядом с горой подушек.

– Ты осознаешь, что происходит? – обратилась к Боргайну. Он медленно кивнул. – Сейчас ты ответишь на все мои вопросы, а потом заснешь, – я выдохнула. – Когда проснешься, будешь помнить о нашей страстной ночи, чувствовать удовлетворение и усталость, считать, что я тебя вымотала. Понял? – дождалась еще одного кивка. – Хорошо. Зачем ты пытался убить хаста Риангара?

Наверное, Заата не одобрила бы мои способы, но выбора не было. Если Боргайн не ответит мне в таком состоянии, то уж точно ничего не скажет и будучи нормальным.

– Ориной видел черный огонь, – безразлично промолвил он. – Скоро пик жары. Но не обычный, такого раньше не было. Черный огонь сожжет не только скалы на границе, он пойдет по степи, уничтожая все на своем пути. И никому не будет спасения.

– При чем здесь Риангар?

– Черным огнем можно управлять. Проклятый Ингайр предал степь и продал душу злу, чтобы научиться этому. Поэтому Айхонара и простояла так долго, ее черный огонь обходил стороной.

– Но зачем его убивать, если он может всех спасти? Неужели, это все страх?

– Нет. Ориной видел черный огонь и сказал, что тоже сможет его остановить. Для этого ему нужна кровь проклятого Риангара. Я собирался вызвать сопляка на бой или подговорить другого хаста сделать это. Потом эта девка Михарна подала идею и помогла отравить северянина. Это точно должно было привести к смерти Рианара, но все снова пошло не по плану. Линар о чем-то с ним договорился, и бой отменили.

Боргайн замолчал. Я ждала продолжения, но его не было. Наверное, он решил, что уже ответил на вопрос.

– Но ты напал на его свадьбе. Почему?

– Ориной сказал, что нельзя допустить рождения айхонарского наследника, ведь тогда кровь не остановится, она продолжит течь в жилах другого. Если бы свадьба состоялась, то наследник точно бы родился. У Ингайра долгое время не было детей, и лишь помощь знающей спасла его и Айхонару. У Риангара родится сын, как только он изберет себе жену.

Если бы я стала женой, то моего сына признали бы наследником хаста. И только нам с Заатой было ведомо, что это не так. Непроизвольно накрыла рукой живот. Чем дольше я смогу скрывать свое положение, тем лучше.

– Как мне и другим женщинам из Айхонары покинуть твой хасттан?

– Никак. Я не отпущу вас, потому что женщина – трофей воина. Она следит за домом, ублажает воина и рожает сыновей. А если не способна на это, то работает в полях, прядет шелк и красит ткани.

– Я не спрашиваю, отпустишь ли ты нас. Я спрашиваю, как мы можем уйти сами. Так, чтобы ты не смог нас догнать и убить.

Боргайн задумался. Тяжелый после настоя разум отказывался думать. Но этот вопрос был важен! Я должна вывести всех отсюда, ведь они оказались здесь по моей вине.

– Только видящий Ориной может указать дорогу сквозь степь, на которой я не смогу тебя найти. Там, в сундуке, есть камни из всех хасттанов, с их помощью он открывает пути во тьме.