Невеста повелителя степей

Я потянулась за поцелуем, потому что соскучилась по нему, по его рукам и губам. Он заставлял мое сердце биться сильнее, теряться в чувствах. По коже пробежал холодок, споря с жаром, что рождался где-то под сердцем. Сойти с ума в его объятиях – моя мечта на этот момент. Пусть мир перестанет существовать, но я хочу быть с ним. Сейчас. Потом. Всегда.

– Повелитель! – голос, разрушивший мою мечту, заставил вздрогнуть.

Я оглянулась, кляня себя за беспечность. Артак валялся на полу. Хорошо, что в шатер, где должен был проходить священный бой, не мог войти никто. Никто, кроме Заата.

– Здравствуй, знающая, – сухо поздоровался с ней Линар.

– И тебе не хворать, – отозвалась она. – Знаю, все разрешилось между вами. Но новость мне степь принесла. Да не одну. Я проверила, сама сходила…

– Что случилось? – натягивая мужское одеяние, встревоженно перебила ее.

– Боргайн не только за тобой приходил. Он выкрал жарцвет.

Глава тридцать первая. Они

Мое сердце замерло. Все, к чему мы так долго шли, оказалось напрасным. Без цветка все станет бессмысленным. Моя кровь не спасет мир, потому что нечему будет принять на себя удар черного огня. Такая мелочь! Почему я не подумала, что кто-то захочет уничтожить цветы? Можно было поставить дополнительную охрану или перевезти их подальше.

– Не паникуй ты раньше времени, – отмахнулась Заата. – Ну, выкрал он цветы. Да только степь рассказала, что зло его забрало, не добрался Боргайн до хасттана своего. Но жив Ориной, а этот проныра, хоть и трус, каких поискать, но власть любит. Он будет тянуть время, надеясь, что черный огонь их не тронет. Или понадеется, что зло поможет ему. Глупый и слабый человек.

– Ваш план, – Линар выступил вперед. – Он же не просто так занял столько сил. Ты уверена, что все будет так, как вы считали?

– Какой же ты юный еще, хаст, – засмеялась знающая и подмигнула мне. – Думаешь, я все придумала? Или степь нашептала мне не то, что будет? Эх, какие вы торопливые! Сначала все незаметно, но чем дальше, тем сильнее будет меняться степь. Черный огонь будет приходить раз за разом, сжигая все больше людей. Ему все равно, куда бить. Сегодня он придет на черные скалы, завтра – в далекий степной стан, а на исходе пика жара ударит по столице большого хасттана. Я знаю, как все будет.

– И это предвидела?

Линар задал умный вопрос, тот же, что мучил и меня.

Заата дернула плечами.

– Как знать… Сегодня я знаю все, назавтра – не знаю ничего. Степь иногда говорит загадками, хаст.

– Ты лгала? – я вскинула голову, вглядываясь в лицо своей наставницы.

– Раэза, не все слова должны быть сказаны.

– Но цветов у нас больше нет. Что же теперь делать?

– Давно я сказала тебе, помнишь, что если степь попросит, то ляжешь под него, – воздух вокруг наполнился напряжением, Линар нахмурился и посмотрел на меня, будто спрашивая о том, что я никогда не сказала бы ему. Но Заата не обратила никакого внимания на него, только легкая улыбка искривила ее лицо, сдвигая шрамы. – Тогда он был всего лишь сильным мужчиной, чье семя подарило бы сына, способного спасти всех нас. Но все изменилось. Жарцвет? Он расцветет. Но не от собственного семени, а от крови ребенка, что родится в первый из сильных пиков жара. Я не знала, что предки скрывают от меня столько всего, иначе все было бы по-другому.

– Я не понимаю…

Заата снова говорила загадками. Кровь моего сына? Но если так, неужели я должна погубить собственного ребенка ради всей степи? Никогда! Пусть долг, который я ставила превыше всего, летит к темным глубинам!

– Что здесь происходит? – мы так увлеклись разговором, что не заметили, как вход в шатер раздвинулся.

– Охир! – возмущенно воскликнула Заата. – Ты не должен нарушать святость боя!

– А здесь идет бой? – он подозрительно оглядел нас. – Я вижу Линара и тебя, Заата, а вот эта девушка… Где Риангар?

Я так и не надела артак и теперь могла поплатиться за это. Глупо думать, что правитель не сможет сопоставить мой внешний вид и отсутствие Риангара.

– Охир, я тебе лгала когда-нибудь?

Чужой хаст странно улыбнулся – с недоверием, болью и неведомым мне знанием.

– Заата, ты всегда говорила правду, даже ту, которую я слышать не желал. Я вижу девушку, из-за которой чуть было не разгорелась война, вижу хаста, что готов броситься на её защиту. И вижу тебя. Ты никогда не пыталась лгать, но играла людьми искуснее многих хастов и их советников. Хорошо, что сын взял это от тебя.

– Как он? – Заата побелела, но не дрогнула.

– Собрался брать жену. Но он, как и я, хранит в своём сердце место лишь для одной.

Этот разговор уходил все дальше от меня и Линара, от Айхонары, и все меньше я понимала, что происходит между этими двумя. Знающая была старой как мир, но Охир… Он же хаст! То, что они знакомы неудивительно, но общий сын – это немыслимо!

– Передай, что он все ещё живёт в моих мыслях. Я ради него и его детей покинула дом, – произнесла женщина.

– Он знает, но не принимает твоих слов, – качнул головой Охир. – Но не ради этого мы здесь. Объяснишь?