Невеста Рейвенсдена

– Да! Да! Да! – вызывающе выкрикнула Джулия. Потерявшая дар речи Сара не узнавала подругу. Перед ней стояла раскрасневшаяся, трепещущая от счастья молодая женщина. – О Сара, когда он поцеловал меня… это было потрясающе.

– Потрясающе, – слабо отозвалась Сара.

– Да. И еще. Клянусь, когда он улыбается, мне кажется, ноги перестают меня держать…

– Перестают держать ноги. – Сара прекрасно понимала, что Джулия имеет в виду. Перед глазами возник твердый, красиво очерченный рот Рейвенсдена, и она огромным усилием воли заставила свою руку не дотронуться до внезапно ставших сухими и горячими губ. Кажется, теперь и она потеряла контроль над своими ногами, почувствовав необходимость сесть.

– Мне непременно нужно увидеть его как можно скорее, так что бери перо и пиши леди Рейвенсден.

– Писать леди Рейвенсден?

– Да. Сейчас!

Слава Богу! Наконец-то появился предлог сесть.

– Еще чашечку, мисс Линлей?

– О нет… Я хотела сказать, да, благодарю вас, милорд, – бессвязно пробормотала Сара, с трудом оторвав взгляд от губ Рейвенсдена, и смущенно укрылась за чашкой чая. Она все еще не могла прийти в себя после вчерашнего разговора с Джулией, к тому же боялась встречи с Рейвенсденом, но, когда он приветствовал ее так же безразлично-вежливо, как и остальных, ее сердце упало. Обескураженная собственными противоречивыми чувствами, девушка не проронила за вечер ни слова.

К счастью, никому не было до этого дела! Джулия была поглощена разговором с Девенхэмом, а пожилые дамы мирно обсуждали последние сплетни. Сара надеялась, что Рейвенсден не заметил ее смущения, но когда она украдкой взглянула на него, то поняла, что он внимательно за ней наблюдает.

– Вы не знаете, как чувствует себя мисс Шерингтон? – спросил он, будто только и ждал момента, чтобы привлечь ее внимание, и, поставив чашку, тут же поднялся и подошел к ней.

Из-за ярко блестевшего на воде солнца Сара не могла ясно видеть его лицо. Граф снова показался ей огромным и опасным, но, когда он слегка повернулся, как бы удивляясь, почему она не отвечает, в его зеленых глазах не было ничего, кроме вежливого вопроса.

– Полагаю… да… я хочу сказать, что заезжала к ним вчера, – пролепетала Сара. – Софи слегка растянула лодыжку. Доктор Сэлкотт говорит, что через несколько дней все будет в порядке.

– Счастлив слышать это, – проговорил он серьезно. – Надеюсь, эпидемия подвернутых лодыжек на этом закончится.

Губы девушки невольно дрогнули, но улыбки не последовало, вместо этого она внимательно посмотрела на него и отвернулась, отвлеченная вопросом леди Рейвенсден.

Ник сжал губы от раздражения. Ему хотелось схватить поднос с чашками и швырнуть в озеро, но он взял себя в руки и попытался смириться с тем, что сегодня ему не удастся отвоевать потерянные позиции.

В конце концов, она ведь все-таки приехала. Ник поморщился, вспомнив свой вчерашний визит в Гранж. Сэр Джаспер проговорился, что, как только объявили о его приезде, Сара внезапно сообщила, что ей необходимо навестить больную экономку преподобного Баттерлоу. И так как он видел утром эту самую экономку в добром здравии, ему не оставалось ничего другого, как, вернувшись домой, попросить помощи у матери. Леди Рейвенсден пришла в восторг и обещала все устроить.

Теперь приходилось следить, чтобы его склонная увлекаться матушка не зашла слишком далеко. Отказавшись от мысли остаться с Сарой наедине, он прислушался к разговору за столом. И как раз вовремя.

– Естественно, я вернусь в город, как только все уладится, – вещала миледи. – Ничего нет обременительней родителей, мешающихся под ногами, когда их чадо только начинает…

– На самом-то деле, мама, вы просто соскучились по своим друзьям и последним светским сплетням, – вставил Ник, пытаясь придать разговору шутливый оттенок.

– Как тебе угодно, дорогой. Так вот, продолжая наш разговор, я не хочу сказать, что мой драгоценный родитель слишком вмешивался, – с очаровательной улыбкой глядя на Сару, продолжала она. – Он был снисходительным отцом. Впрочем, дедушка тоже был очень мил. Помню, когда Николас, играя в крикет, разбил окно в гостиной, он сердился всего каких-нибудь пять минут.

– Мама, я не думаю, что мисс Линлей это интересно…

– К несчастью, с возрастом характер у него начал портиться, – продолжала миледи, снисходительно улыбнувшись сыну. – Моя мать была единственным человеком, способным унять его, когда он выходил из себя. Со слов Винвика я поняла, что вам, мисс Линлей, это тоже по плечу. Такое ценное свойство. – Она бросила многозначительный взгляд на хмурящегося сына и с улыбкой добавила: – Вы же понимаете, яблоко от яблони…

– Да, мадам. Конечно… – Сара вспыхнула, не слишком понимая, что надо отвечать. Ее мучило сознание, что она навсегда потеряла дружбу Рейвенсдена, и потому ей никак не удавалось сосредоточиться на разговоре. – Я заметила, что слабое здоровье портит характер.

– Вот именно, милочка, – согласилась хозяйка. – Но я на вас рассчитываю. Жизнь в деревне так прелестна. Николас, когда был ребенком, всегда любил проводить здесь лето. Дивное место. И от вашего дяди недалеко. Так удачно!