Невеста с бурным прошлым

Тика покачала головой:

– Не было необходимости. Я единственная отвечаю за ребенка. Пьетро ему не отец. Это еще одна из причин, почему наш брак не удался. Мой сын этого не понимает, слишком маленький. Правду знают всего несколько человек. Но если что-то с ним случится, я позвоню его настоящему отцу, а не Пьетро.

– Тогда мне непонятно, почему он приехал к вам утром, – сказала Снегурочка. – Зачем стал все это рассказывать?

Тика пожала плечами:

– По-моему, у него больше никого нет. И, честно говоря, он, думаю, просто хотел рассказать это хоть кому-нибудь на случай, если его найдут мертвым. Лучше бы он мне ничего не говорил. – Тика посмотрела на часы. – Когда я увидела вас на пороге, не хотела открывать дверь. Не хочу, чтобы эти темные делишки касались меня. Но потом подумала, что вы можете вернуться, когда Джейкоб будет дома.

Тика пошла к двери и открыла ее.

– Я рассказала вам все, что знаю. А теперь прошу уйти и забыть об этом разговоре, потому что я именно это и собираюсь сделать.

– Вы сказали, что не сможете связаться с Пьетро. Но если вдруг сможете, убедите его, что я не скажу людям, нанявшим его, что была у него. Я совсем не хочу подвергать кого-то опасности.

Тика пожала плечами:

– У меня создалось впечатление, что это плохие люди. Лучше позаботьтесь о собственной безопасности.

Они вернулись в машину, и только там Кэл заговорил:

– Начинает проясняться смысл.

– Какой?

– В большинстве случаев похитители не собираются возвращать жертву. Держат ее у себя, пока она представляет ценность, а потом избавляются. Поэтому они редко заботятся о том, чтобы жертва их не разглядела и не описала. Но твой случай другой. Тот человек, Призрак, старался, чтобы ты не смогла его узнать.

– Он меня не бил. Только держал в бессознательном состоянии и переодел в то жуткое платье. Я не понимаю, почему Ж. думал, что мне больше понравится быть его невестой у него на родине, чем в США.

– Тика сказала, что Пьетро считает его психически больным. Может быть, он думал, что сможет завоевать твое доверие, а потом ты влюбишься в него. Или планировал и дальше класть таблетки тебе в кофе, чтобы держать в состоянии наркотической зависимости ближайшие двадцать лет.

– Но почему?

– Это просто. Ты очень красивая. Для человека подобного склада было бы большим достижением сделать тебя своей женой.

Она посмотрела на пораненные запястья.

– Ему пришлось бы привязывать меня к постели в течение следующих двадцати лет.

– Есть и другие способы заставить человека жить в плохом браке, – отозвался он нежным тоном.

Ему не нужно объяснять это. Что бы случилось, если бы она забеременела? Как бы ни презирала мужа, она бы никогда не бросила своего ребенка.

– Нам нужно в Молдер. Знаю, это опасно, но время уходит.

– Если там в самом деле можно найти что-то важное в субботу.

– Можно. Я знаю это.

– Мы можем быть там через сорок пять минут. Или остановиться по дороге.

– Где?

– Когда Ж. и Хромоногий были в доме, я почувствовал, что от них пахнет сигарами. Я попросил спички, они бросили мне спичечный коробок из местечка под названием «Рафторс». Сегодня утром я поискал о нем информацию. Это магазин нижнего белья.

– Нижнего белья? Это какой-то код?

– Похоже, реально действующий магазин. По крайней мере, с фасада. Не уверен насчет того, что происходит за ним.

– Почему ты прежде мне об этом ничего не сказал?

– Я подумал, ты будешь волноваться, представляя, как Ж. покупает нижнее белье.

– Меня от этого тошнит, – призналась она. – Вероятнее всего, именно это он и планировал одеть на меня в первую брачную ночь. Значит, это подсказка. Я рада, что ты сказал об этом.

– Не знаю, много ли мы выясним.

– Может быть, но нам по пути. Нельзя это просто проигнорировать.

– Хорошо. – Он тронулся в путь.

Они находились в пятнадцати минутах от колледжа и проезжали мимо частного аэродрома, когда воспоминания, такие сильные и печальные, сжали ей грудь.

– Что случилось?

– Мия… Мия погибла в авиакатастрофе.

– Ясно. – Его голос был спокоен, и это хорошо, ведь она была готова выпрыгнуть из собственного тела.

– Расскажи мне об этом, – попросил он и сбросил скорость, чтобы при необходимости съехать на обочину и остановиться.

– Папа… Его лучший друг был летчиком. Она часто летала вместе с ним. Как-то в летний день самолет, в котором находились Мия, ее лучшая подруга со своими родителями, упал – и все погибли.

Он немного помолчал. Она почувствовала, что к ней снова возвращается самоконтроль.

– Как звали ее подругу?

– Мисти. Так было всегда: Мисти и Мия. Словно эм-энд-эмс.

– Ты помнишь фамилию Мисти?

– Вагнер. Мисти Вагнер. – Она покачала головой. – Почему я могу вспомнить фамилию лучшей подруги Мии, а фамилию самой Мии – нет?

Он пожал плечами:

– Это просто. Ты наверняка не раз слышала, как твои родители говорили что-нибудь вроде «Вагнеры завезут Мию попозже», «Мия задержится у Вагнеров» или что-то такое.

Наверное, они никогда не упоминали фамилии Мии. Это имело смысл. Внезапно другие куски головоломки начали складываться.

– При крушении самолета должны были остаться какие-то записи. Если их найти, возможно, удастся выяснить фамилию Мии.