Невеста с изъяном

– Лили, так зачем ты ко мне пришла? – Лиарон, взяв ее за плечи, аккуратно отодвинул от меня подальше и ненавязчиво встал между нами.

– Зачем? – она оторвала от меня взгляд и посмотрела на мужчину. – Ах, как я могла забыть? Мой отец приглашает тебя завтра на охоту. Ты ведь поедешь, Лиарон? Мы так давно не проводили время вместе.

Я отчетливо слышала, как Лиарон вздохнул.

– Герда, проводи миледи в ее комнату, – попросил он свою няню, которая по-прежнему стояла около двери.

– В ее комнату? – тут же встряла Лилиана, с любопытством переводя взгляд с меня на Лиарона. – Она что, живет у тебя? Почему?

– Лили, – в голосе Лиарона послышалось предупреждение, отчего девушка тут же сделала вид, что смутилась.

– Не мое дело, я поняла, – подхватив его под руку, проворковала она, улыбаясь. – Идем. Эта гостиная всегда приводит меня в уныние. В ней так пусто, что руки так и тянутся украсить ее. И почему ты не позволишь мне этого? Твоему дому давно не хватает женской руки, Лиарон, – когда они выходили из гостиной, Лилиана на мгновение обернулась, не останавливаясь. – И всё-таки, чем там так воняет? – спросила она, скривив рот, и отвернулась.

Герда проводила уходящих взглядом и поджала губы, складывая руки на животе. Повернувшись ко мне, она слегка расслабилась.

– Вам не стоит, миледи, принимать близко к сердцу слова Лилианы, – сказала она, подходя к двери.

Я равнодушно пожала плечами, рукой прикрывая зевок.

– Кто она, эта Лилиана Варгас? – спросила, следуя за Гердой.

– Ее отец и дядя милорда дружили. Лилиана и милорд знакомы с самого детства. Одно время Гидеон Вой – дядя милорда – даже вел переговоры о помолвке. Лилиана каким-то образом узнала об этом и с тех пор стала считать господина своим женихом. Хотя договоренность так и не была достигнута из-за смерти Гидеона. Милорд тогда уже был вполне взрослым, поэтому Вернер Варгас – отец Лилианы – решил договориться уже непосредственно с самим милордом. Но господин не стал возобновлять переговоры. Одно время Варгасы злились на него из-за этого, но потом смягчились и пошли на сближение. С тех пор миледи Лилиана усиленно делает вид, что никакой размолвки между ними не было.

– А эти Варгасы – они тоже волки? Ну, то есть я про вторую сущность, – спросила, вспомнив, что мне говорил Лиарон.

– Красные волки, если точнее, – ответила Герда без запинки.

– А вы? – поинтересовалась, когда мы уже дошли до моей комнаты. – Или вот так спрашивать неприлично?

Герда зорко глянула на меня, а потом открыла передо мной дверь. Я тут же прошла в комнату, подумав, что я всё-таки обидела женщину своим любопытством.

– Обычно никто не задает подобных вопросов, – послышалось сзади. Я почти подпрыгнула от неожиданности. Думала, что Герда, обидевшись на бестактный вопрос, не стала входить следом.

Повернувшись, я стала наблюдать, как женщина зажигает светильники-артефакты.

– Почему?

– Потому что мы отлично чувствуем сущности других зверо, – сразу же отозвалась Герда. Мне кажется или ее отношение ко мне стало чуточку лучше? – Конечно, если их не скрывать сознательно.

– А такое возможно? – поинтересовалась я, сев на кровать.

– Сложно, но вполне возможно. Для этого нужно, чтобы ваш зверь ушел как можно глубже. На это могут уйти годы тренировок. Вы хотели знать, какая у меня сущность? – Герда, закончив, остановилась и снова пристально на меня посмотрела. Я кивнула. – Что ж, я могу вам показать.

Ее облик уже знакомо потек, и вскоре на зеркало около окна уселась небольшая коричневая сова. Она забавно покрутила головой, вспорхнула и медленно превратилась обратно в Герду.

– Спасибо, – улыбнулась я, вспомнив, каким хмурым был взгляд у совы. Сначала мне показалось странным, что няней у волка была сова, но потом я подумала, что эти птицы, вообще-то, тоже хищники. Да и не зря в моем прошлом мире сову считали символом мудрости.

Герда на это только кивнула и пошла к двери. Перед тем как выйти, она остановилась и явно замялась, словно сомневалась, что стоит говорить.

– Что-то не так? – попыталась я помочь ей.

– Я хочу сказать, миледи, что вам не стоит придавать словам Лилианы слишком большое значение. Для нее все женщины, находящиеся в опасной близости от милорда, резко становятся врагами. Она даже меня едва переносит.

Я улыбнулась Герде и кивнула.

– Спокойной ночи, миледи, – легкая неуверенность мгновенно испарилась, и Герда снова стала строгой женщиной с чопорно поджатыми губами и неодобрением во взгляде.

– Спокойной ночи, – отозвалась я, улыбнувшись.

Дверь за Гердой закрылась, и улыбка медленно сползла с моего лица.

Рухнув на кровать с протяжным стоном, я закрыла лицо руками и замерла. Через мгновение я перевернулась на бок и убрала руки, устраиваясь удобнее.

Да уж, вопросов стало еще больше, чем было. А еще эта Лилиана…

Нет, нет, пока я не стану думать ни о ней, ни о том, чем они там вдвоем заняты, где бы они сейчас ни были.