Невеста с изъяном

– Я говорю о твоем обороте. Когда ты возвращалась, то на мгновение становилась крылатым воем. Это выглядело невероятно и восхитительно, – пояснил Лиарон, а я вдруг отчего-то смутилась. В следующий миг Лиарон уткнулся носом мне в волосы, глубоко вдохнул и хрипло прошептал: – А еще мне безумно нравится, как ты пахнешь. Мне приходится сдерживаться постоянно, – его объятия на мгновение стали чуть крепче, но в следующую секунду он отпустил меня и встал, отворачиваясь.

В душе царило смятение. Пытаясь хоть чем-то занять руки, я принялась стряхивать с юбки несуществующие пылинки. Через минуту я все-таки подняла взгляд. Лиарон выглядел как обычно, собранным и сосредоточенным.

– Возвращаемся? – спросил он, подавая мне руку.

Я кивнула, не в силах ответить вслух. Когда я протягивала ему руку, мои пальцы чуть подрагивали, но он сделал вид, что ничего не заметил.

– Зайду за тобой через пару часов. Отдохни пока, – сказал он перед дверями моей комнаты, а потом стремительно ушел.

Я же, войдя внутрь, закрыла осторожно дверь и привалилась к ней спиной, зажмуриваясь. Постояв так минут пять, я встряхнулась и поспешила в ванную. До назначенного времени есть еще время, и его нужно провести с пользой. В голове то и дело звучал его хриплый шепот, от которого каждый раз в груди все сладко замирало. Пушистое чудовище внутри меня было довольно. Оно урчало и тихо ворочалось, явно предвкушая будущие уроки.

Неделя до бала прошла просто в сумасшедшем темпе. Оказалось, что идти на бал в «простых» платьях совершенно неуместно. Под «простыми» Герда подразумевала то, в чем я ходила дома.

– Тем более, – говорила она, – что вы можете остаться там надолго, а ведь, чтобы не опозорить господина, вы должны будете каждый день носить новое платье.

Герда собирала меня как на войну, в прямом смысле слова. Она постоянно следила за тем, как я хожу, как поворачиваюсь, нагибаюсь, отвечаю, улыбаюсь, взмахиваю руками, повожу плечами, прикрываю глаза, склоняю голову и так далее. В любом моем жесте она находила нечто, что можно улучшить.

Знакомый уже портной пришел в полный восторг от новости. Когда они общались с Гердой, мне казалось, что они разговаривают на каком-то другом языке. В прошлый раз меня просто пощадили, решив не забивать голову всевозможными названиями тканей и украшений.

Кстати, о них.

В один из вечеров Лиарон принес большой сундук, который был заполнен разного размера коробочками. Думаю, понятно, что во всех этих коробках были украшения.

– Это артефакты, – сказал Лиарон, доставая невообразимой красоты ожерелье из гранатов и какого-то темного металла, похожего старое потемневшее золото. – Темные, – уточнил он, пытливо глянув на меня.

Я же удивилась.

– Темные? Но мне казалось…

Перед глазами тут же встала комната, заполненная костями.

– Это не камни, – положив ожерелье на стол, Лиарон указательным пальцем погладил самый крупный «камень». – Это застывшая кровь.

Сглотнув, я опасливо поглядела на ожерелье новым взглядом. Ничего необычного ни на первый взгляд, ни на второй я не увидела. Просто старинное ожерелье из полудрагоценных камней.

– А металл? – чуть хрипловато спросила, размышляя, как бы тактичнее отказаться от подобного подарка.

– Все сделано из костей, а после покрыто загущенной сукровицей, – ответил Лиарон, наблюдая за моим явно побледневшим лицом. Я не представляла, как можно из кости сделать что-то настолько тонкое, а уж как загустить сукровицу, и думать не хотела. – Исидора, – Лиарон оставил в покое свое творение и взял меня за плечи – я невольно вздрогнула. Всё-таки этот его талант несколько меня напрягал. – Это не простое украшение. Я ведь сказал, что это артефакт. Он имеет защитные свойства. Ты ведь помнишь, что в нашем мире есть магия? С помощью нее тебе могут навредить. Послать незаметно какое-нибудь заклинание. Даже убить незаметно можно, если приложить достаточно усилий. Я не хочу тебя потерять из-за подобного, поэтому ты наденешь эти артефакты, даже если тебе очень неприятно, – кончил он твердо.

Я заторможенно кивнула, подумав, что стоит относиться к этим «украшениям» просто как к обычным ювелирным изделиям, не забивая себе голову тем, из чего они на самом деле сделаны.

Кажется, Лиарон был вполне удовлетворен моей покладистостью. Не думал же он, в самом деле, что я начну отпираться и из-за своих чувств подвергну сама себя вероятной опасности? Ну нет. Конечно, в том, чтобы носить на себе чьи-то переработанные кости, мало приятного, но если это сможет уберечь меня от неприятностей, то я надену и поблагодарю.

К «гранатовому» ожерелью прилагался еще изящный перстень и невообразимой красоты серьги. Когда я их рассматривала, лишний раз стараясь не прикасаться, то подумала, что у Лиарона талант не только в том, чтобы делать артефакты. Он прирожденный ювелир, с большим воображением и просто громадным терпением. Не представляю, сколько ему понадобилось времени, чтобы создать нечто подобное.