Невеста со стажем

Холодно, сыро и темно. Именно в таком порядке мне не нравилась обстановка в тюрьме. И как я, аферистка со стажем, могла оказаться в таком месте? Как будто само провидение было против меня. Первая мысль, закравшаяся ко мне в голову, когда я осталась в камере одна, была о том, что Раф предал меня. Я не находила другого объяснения в сложившейся ситуации. Однако его поведение при последней встрече совершенно выбило меня из колеи. Он не мог не заметить меня, в этом я уверена: слишком сильно кричала. Тогда почему темный не предпринял попыток спасти меня или предотвратить арест? Этот предатель просто лежал на берегу и смотрел в небо, пока меня позорно волочили пятками по земле прямо в казематы над обрывом. Такого унижения я не испытывала со времен школы.

Это взбесило меня не на шутку, и я начала гневно бить ногами по воздуху и в бессильной ярости трясти прутья. С того самого момента, как Рафаэль устремил свой взгляд в сторону от меня, он стал моим заклятым врагом, и я с рыком выплескивала в тишину свою ярость и разочарование. Где-то к полудню силы окончательно покинули меня, и я притулилась к стене боком, завернувшись в подол платья как капуста в свои листья. Впервые за все пребывание в Шанше я была недовольна легким одеянием ящеров. Моя мантия валялась где-то на полу спальни наследника трона, как и обувь, а все, что осталось, не грело ни капли. Скорее ткань пропитывалась влагой и еще больше холодила. Сквозняки в подземелье просто чудовищные.

– Придурок, – ругнулась вслух, чтобы хоть как-то разбавить однообразный свист ветра.

Отсутствие соседей еще больше угнетало. Пусть бы в другие камеры хоть маньяков и психов посадили, и то хлеб. А так гнетущее безмолвие. Я начинала понимать, почему одиночка и карцер являются наказанием для заключенных.

– Когда я выберусь отсюда, тебе не жить, темный.

Строить планы по избиению Рафа было довольно весело и отвлекало меня от отчаяния. Поэтому я продолжила придумывать способы убийства блондина уже вслух.

– Расчлененка – отличный вариант. Утопить тоже неплохо. Слышала, это болезненно и страшно. Море рядом, так что с этим проблем возникнуть не должно. Главное – придумать, как обездвижить эту тушу.

Вот тут пришлось поднапрячь извилины, что заняло почти все время до вечера. Кормить меня, по-видимому, не собирались, что еще больше ухудшило мое настроение, зато подняло кровожадность на новый уровень.

– Какая там в Китае пытка была? Тысяча порезов? Жертва жива и в сознании, когда ее медленно истязают. Муа-ха-ха!

А вот к ночи моя крыша, похоже, дала течь. Во всяком случае, мое состояние начало меня пугать.

– Расстегнуть пуговицы на рубашке, потом ме-е-едленно стянуть ее с плеч, освободить накачанные руки и открыть глазам чудесный вид на безупречный торс. М-м-м, сладко-карамельный. Пуговки на штанишках с глухим шорохом выскочат из петель и позволят мне стянуть весь низ до самых пяток. Прямо с бельем! Хи-хик!

Я прикрыла рот ладошкой, будто пыталась скрыть свое пошлое хихиканье от кого-то. Вот только от кого? Зрителей моему потекшему котелку не полагалось, и это еще больше шокировало маленькую здравую извилинку во мне, которая чудом осталась жива.

– О, мистер темный лорд! Какой… Какое… Достойное какое все! – я поднялась и начала водить руками по воображаемому телу мужчины, которого сейчас неистово желала.

– Ходячий секс-с-с. Желанная конфетка на палочке. Точнее, с палочкой. О-о-о, я сказала что-то пошлое! Как я могла. Хо-хо!

И все это противным голоском из дешевой мелодрамы. Уверена, жрицы любви и то менее вульгарно произнесли бы те же слова. Однако я отрывалась по полной, пользуясь тем, что в подземелье не было ни единой души. Это даже как-то раскрепощало. Или я все же тронулась умом.

– Иди ко мне, сладкий. – Я обняла воображаемое божественное тело, воскрешая в памяти образ из нашей первой встречи. Кастрюльку легко убрала моя богатая фантазия.

– Я подарю тебе наслаждение. Мое удовлетворение. О да-а-а…

На этом я крепче прижалась к обнаженному телу и-и-и… Как дала между ног со всего маху! О да, я неистово желала прикончить темного! Раф в моем воображении скрючился, после чего получил коленом в челюсть и позорно пал на грязную солому. Ну а дальше я от души метелила каменный пол голыми ногами, добивая поверженного врага.

– Муа-ха-ха! Ты труп! Получай!

Завершающий удар по голове, что закончился встречей мизинчика и железной решетки.

– А-а-а! Раф, скотина! Блондинистый кобель! Желтоглазая сволочь! Как же больно!

Через полчаса ругани и проклятий на голову темного, что должен был уже корчиться в предсмертных судорогах, судя по количеству пожеланий смерти с моей стороны, я вернулась к способам сладкого убиения предателя.

– Может, придушить? Не-е-е, слишком просто. – Я шморгнула носом, осознавая, что, кажется, окончательно простыла. – Апчхи!

– Так ли просто?

Я резко обернулась к источнику звука, но не заметила никого за пределами камеры. Неужели меня настигли слуховые галлюцинации?

– Апчхи! – новый чих настиг меня.

– Будь здорова.