Невеста сумеречной Тени

Её последние слова я читаю по губам. Кинжал, ещё минуту назад ходивший ходуном в её хрупких руках, уверенно пронзает светлый шёлк платья. Лия валится к моим ногам, пытается вдохнуть в последний раз — и замирает. Кровавое пятно чернотой расползается по её груди. Волосы золотым нимбом обрамляют застывшее лицо. Ярко-зелёные глаза меркнут.

Лияра мертва.

Нужно броситься к ней, поднять, тормошить до тех пор, пока она вновь не посмотрит на меня своим изучающим взглядом — но Тень по-прежнему держит крепко, не давая сделать ни шага. Разум отказывается принять жестокую правду. Мелькает безумная мысль, что вот сейчас она повернёт голову и рассмеётся, расскажет, как решила напугать его до полусмерти.

Но Лия смотрит невидящим взглядом в пустоту, а тёмная кровь заливает её платье, стекает по груди к шее, растекается по полу вокруг. Лезвие кинжала напротив светлеет с каждой секундой. Из чернильно-чёрного оно в миг становится привычного стального цвета и продолжает наливаться светом, пока не начинает сиять ослепительной белизной.

Луиза воет, словно раненное животное. С её губ срываются проклятия, но и только: Тень, притаившаяся по краям треугольника, не подчиняется своей хозяйке. По угольно-чёрным завихрениям магии пробегают светлые искры. Тень светлеет следом за кинжалом, стремительно становясь привычного сумеречного оттенка. И когда последние плети мрака обретают истинное обличье, затихшая до этого момента магия взрывается вихрем.

Меня отбрасывает назад с такой силой, что темнеет в глазах, а от удара об пол из лёгких выбивает воздух. Проклятье бурлит в венах, магия огнём выжигает его прочь.

Проклятый верещит попавшим в капкан зверем. Где-то вдали еле слышно охает мать, громко кричит от боли теневик. Стёкла в высоких окнах со звоном осыпаются на террасу, ведущую в сад. Немногочисленные зажжённые лампы лопаются. Двери залы с треском срывает с петель. Дворец вздрагивает от подземелий и до самой крыши.

Магический смерч прижимает к полу, не даёт подняться. Вой Тени прошивает всё тело, колоколом гудит в голове, не позволяя сделать даже короткий вдох. На миг сознание меркнет, его заволакивает чернота беспамятства.

Очнувшись, я не сразу понимаю, где нахожусь. Воцарившаяся тишина оглушает не хуже магии. Прохладный ветер врывается в развороченную залу сквозь разбитые окна, шевелит остатки портьер.

Лия!

Кое-как поднявшись, бросаюсь туда, где в полумраке виднеются чёрные линии треугольника и одинокая светлая фигурка на полу. Кандалы всё ещё сковывают мои запястья, но лёгкое прикосновение Тени, естественное, словно дыхание, обращает их в прах. Я падаю перед ней на колени, бережно беру руку, холодную, как лёд.

— Лия… — зову еле слышно.

Девушка не шевелится. Последняя надежда разбивается острыми осколками. Я приподнимаю её тело, убираю спутанные волосы, упавшие на лицо, прижимаюсь лбом к ещё тёплой щеке. Горячие слёзы застилают глаза, но нельзя позволить им пролиться. Нет, я не сдамся. Только не сейчас!

— Целителя сюда, скорее! Где Отто?! — Мой крик повисает без ответа в тишине залы.

Остаётся последний шанс. Аккуратно, будто боясь разбудить, я вытаскиваю кинжал из груди Лии. Не задумываясь, режу себе ладонь, окропляю выступившей кровью пространство вокруг, зову дар. И только сейчас замечаю, что руки больше не опутаны проклятьем. Тень откликается на призыв неохотно, и тогда я прижимаю ладонь к ране девушки. Наконец, серые нити магии приникают к телу Лии, оплетают его, впиваются в сердце. Я напряжённо жду, когда подействует ритуал, но Тень бессильно стекает обратно к рукам.

— Нет… Пожалуйста, в последний раз… — шепчу, обнимая безжизненное тело той, которую люблю и которой не могу помочь.

За спиной раздаются неуверенные шаги.

— Сынок? — Софья кидается к нему, не сдерживая рыданий. — Живой!

Она вцепляется мне в плечи, тянет за собой. Обычно спокойная, сейчас мать обезумела одновременно от ужаса и радости.

— Надо уходить, Эмиль, — шепчет она, отрывая мои руки от Лияры. — Оставь её, она умерла.

— Ни за что, — резко обрываю её слова. — Найди Отто, скорее!

— Сынок, он не поможет. — Мать опускается рядом на колени. — Тебе нужно думать о долге, а не об этой…

— Только посмей!

— Не о Лияре, — поправляет себя мать. — Надо отыскать Стефана, вернуть тебе Сияние и спасти то, что ещё осталось от нашей власти.

Я отворачиваюсь от неё. В душе расползается чернота безразличия, мрачнее самого проклятья. Какой толк в магии, титуле и положении, если не могу спасти дорогого человека? Любое моё действие не изменит главного — её смерти. Я бы отдал весь свой дар и богатства, только бы сказать ей о своих чувствах.

— Уходи, — тихо говорю матери. — Найди Стефана, пока Тень ещё слаба. Я задержу Луизу, если потребуется. — Мать пытается возразить, приводит аргументы, но я не слушаю. — Я не оставлю Лию. Не здесь и не сейчас. Я уже достаточно позволил ей бродить в темноте, больше такого не повторится.