Невеста Темного принца

Я почувствовал ее ладони у себя на груди и отодвинулся, не без удовольствия наблюдая за тем, что мои действия все-таки пощекотали ей нервы. Даже если она очень старательно и почти безупречно корчит недотрогу, почти уверен, что Нана не откусила бы мне язык, засунь я его ей в рот. Кстати, почти уверен, что на вкус она как горький черный шоколад со жгучим перцем.

Ну на хрен, слишком все это сложно для меня. Но проверку девочка прошла на «отлично».

— Я люблю Лэрса, - глядя на меня жалящим взглядом, выдала Шпилька.

— Вымой рот с мылом, детка, и больше не пачкай его такой дрянью, - предложил я, присаживаясь на край стола и с ленивой улыбкой наблюдая, как она садиться обратно на стул и ерзает, пытаясь найти удобное положение. – Допускаю, что по какой-то нелепой досадной ошибке этот бесхребетник вызвал в тебе жалость, которую ты принимаешь за симпатию. Говорят, женщины часто путают одно с другим.

— Говорят, что кур доят, - не задержалась с ответом Нана. – Я не желаю обсуждать свои чувства.

— Первая же начала.

— Только чтобы обозначить границы наших деловых отношений. Ты больше никогда не будешь до меня дотрагиваться, это понятно? Иначе станешь беднее на пятьсот тысяч.

Я все-таки посмеялся над ее попытками кусаться, но на этот раз мое издевательство не вывело ее из себя. Она выглядела полностью собранной, сосредоточенной и готовой подписать договор о трудоустройстве. К счастью, Лиза вернулась через пару минут, и мы торжественно поставили свои подписи на бумаге.

— А теперь – раздевайся, - скомандовал я.

Проклятье, снова она смотрит на меня вот так: как на придурка, которого хочет убить, воскресить – и снова убить. А мне снова хочется заглянуть ей в голову и услышать злой шепот мыслишек. В конце концов, я имею полное право наслаждаться подтруниванием над ней.

— Шпилька, что конкретно тебе не ясно в моем требовании?

Глава шестая: Нана

Я очень надеялась, что ужас не отразился на моем лице.

Меня буквально разрывало от паники и от того, что рядом с этим монстром я становилась чертовски неуклюжей и мне приходилось все время быть настороже, пытаться предугадать, что он скажет, чтобы придумать достойный контраргумент. Но, увы, я ни разу не угадала, и Р’ранис Шад’Арэн превратился для меня в огромный знак вопроса.

— Тебе придется работать ночью, забыла? – подавив смех, напомнил он. – Ты не выдержишь такого темпа без моей помощи.

Он поднял руку, поигрывая облачком черного тумана.

Я с облегчением выдохнула. Ну да, конечно, как я могла забыть.

— Плечо подойдет, - решила я, сбрасывая пиджак и путаясь пальцами в пуговицах блузы. Я что, всерьез собираюсь показаться перед Р’раном в таком виде? Ох, кажется, у меня нет выхода.

«Держись, Нана, потому что этот поганец не должен ни на секунду заподозрить, что ты ему соврала».

Ага, я вот такое ископаемый экземпляр: дожила до двадцати лет и умудрилась остаться невинной. Потому что… ну, потому что я заучка и потому что последних два года думала лишь о том, что в жизни нет ничего слаще поцелуя Лэрса. Подозреваю, скажи я Р’рану правду, он бы не был так решительно настроен взять меня на работу. А я пообещала себе, что место будет моим. Место и перспектива получить Лэрса. И ради этого я готова терпеть его невыносимого брата.

— Помочь, Шпилька? – Р’ран чуть подался вперед.

Я не отступила, но повернулась к нему спиной и сдернула рукав блузки с плеча. Боги, пусть это случится быстро.

Р’ран встал позади, но не спешил до меня дотрагиваться. Я чувствовала его дыхание затылком и мне хотелось отскочить так далеко, чтобы между нами можно было проложить автомагистраль. Еще никогда в жизни мне не было так тяжело притворяться. Даже когда мы с Лэрсом выбрались на прогулку в ботанический сад и кормили друг друга засахаренными орешками. Тогда мне казалось, что я окончательно двинусь и все-таки сделаю первый шаг и поцелую. Но те душевные муки были просто блеклым пятном в сравнении с тем, что творилось сейчас.

— Это совсем не больно, Шпилька, - успокоил Р’ран.

— Терпеть не могу прозвища и прошу уважать мое нежелание носить одно из них, -попросила я и зашипела, когда почувствовала прикосновение пальцев к своей коже.

— На досуге, Шпилька, я обязательно подумаю над твоим предложением, а пока – не дергайся.

И на всякий случай обхватил меня за плечи второй рукой, надежно фиксируя у своей груди.

— Наклонись вперед.

Я послушалась, продолжая подрагивать от того, что туман истинно рожденного лунного оставляет метку на моей коже. А паршивец и не спешил, нарочно растягивал мучение. Не сказать, чтобы боль была нестерпимой, скорее похожей на затянувшуюся щекотку, от которой никак нельзя избавиться. Ну, и чтобы до конца быть честной самой с собой, мне было жутко неуютно от его близости.

— Вот, по-моему, идеально, - сказал Р’ран, подвигая меня чуть в сторону и резко поворачивая на сто градусов. – Посмотри сама.

В ростовом зеркале его гардеробной я увидела нас: меня, коротышку, прижатую грудью к груди крепкого хищника с обнаженными плечами и ярким, словно голубой неон, полумесяцем у меня на спине.