Невидимка. Фрагменты романа

Скажи, что за смех слышится там, наверху?

Это мои сыновья. Они радуются.

Да-да, понимаю, — сказал я.

Я и смеюсь, и плачу! Сколько раз он обещал, что освободит нас, да так и не собрался… И все-таки я любила его…

Любила’?.. Значит…

Да, любила! Но кое-что было мне еще дороже…

Что?

Свобода.

Свобода, — сказал я. — Должно быть, свобода — это ненависть.

Нет, сынок, свобода — это любовь. Я любила его, и я подсыпала ему яду, и он скукожился, как прихваченное заморозками яблоко. А иначе мальчики изрубили бы его кухонными ножами.

Что-то не то. Где ошибка? Не понимаю…

Я хотел еще что-то сказать но смех наверху стал невыносимо громким и больше смахивал на плач и мне захотелось вырваться и я пошел было прочь но мне непременно нужно было расспросить ее о свободе и я повернул обратно. Она сидела обхватив голову руками и тихо стонала, ее лицо похожее на кусок коричневой кожи было исполнено печали.

Скажи мне, старая женщина, что такое эта свобода, которую ты любишь больше всего на свете? — задал я заветный вопрос.

Она удивилась потом задумалась потом смутилась.

Я все позабыла, сынок. Все у меня в голове перепуталось. Сначала думаю так, потом эдак. Теперь думаю, нужно так: что на уж, то и на языке. Но не больно это легко, сынок. Слишком уж: много всего разом на меня навалилось. В голове так и стучит, так и печет огнем, видать, лихоманка мучает. Мне бы встать да пойти, только все кружится перед глазами, ступлю шаг — ноги подкашиваются. А может, и не хворь это, может, это все мои мальчики. Неладно с ними, смеются и смеются, белых задумали перебить, страх-то какой! Озлобились…

Так что насчет свободы?

Оставь меня в покое, сынок. У меня голова болит.

И я пошел чувствуя что и у меня кружится голова. Далеко, правда, уйти не удалось.

Вдруг откуда ни возьмись появился один из сыновей здоровый малый шести футов росту и саданул меня кулаком.

В чем дело, эй?! — крикнул я.

Мать плачет! Из-за тебя!

Почему из-за меня? — спросил я, уклоняясь от следующего удара.

Все твои дурацкие расспросы. Убирайся, чтобы духу твоего здесь не было! В следующий раз, как одолеет любопытство, поговори сам с собой!