Невидимка и (сто) одна неприятность

— Мистер Лагранж, — раздраженно окликнул он. — Я вам не мешаю? Может вы за меня выйдете к доске и расскажете об особенностях построения стабилизирующих контуров для магических конструкций третьего порядка и более?

— Конечно, профессор, если вам так угодно, — легко отозвался Даниэль.

Поднялся — ножки стула скрипнули по полу — прошел к доске, взял мел и хорошо поставленным голосом принялся диктовать лекцию, подхватив учительскую речь практически с того момента, на котором та остановилась.

Формулы и пояснения сноровисто украшали черный грифель.

В потрясенной тишине его голос и скрип мела по доске звучали просто оглушительно.

Надо отдать должное мистеру Лоуренсу, все эти годы работы в Горках не прошли для него даром.

Отойдя от первого шока, он окинул аудиторию хмурым взглядом:

— Почему никто не конспектирует? — и бросил на мгновение прервавшемуся Лагранжу: — Вы продолжайте, продолжайте.

И все оставшееся время занятия стоял, прислонившись к столешнице, бдительно контролируя ситуацию.

Лагранж закончил минут за десять до колокола. Положил мел и выжидающе посмотрел на преподавателя.

— Благодарю вас, мистер Лагранж, очень познавательно и вы как раз успеете прогуляться до ректора и доложить ему о вашем поведении. Остальные — записываем задание для самостоятельной работы, после вы зададите имеющиеся у вас вопросы… 

Даниэль

Ректор Торнвел был очень зол. Крайне зол. Закончив разговор с моим отцом, он некоторое время молчал, сцепив руки в замок и опустив взгляд в стол. Очевидно, пытался подавить низменное желание наплевать на все и просто вышвырнуть меня из “Зеленых Гор”. Это решение хоть и принесло бы мгновенное облегчение, почти наверняка стоило бы ему места и карьеры, так что…

Ректорская злость была понятна, но до чужой злости мне не было никакого дела — ведь до моей тоже никому никакого дела нет.

Эрик Лагранж просьбу Торнвела войти в положение и повлиять на бунтующего отпрыска выслушал с холодным равнодушием. А потом ровным голосом сообщил, что “Зеленые горы” являются, если ему не изменяет память, элитным исправительным заведением, которое должно отвечать всем требованиям и нуждам воспитанников, и если воспитаннику скучно на занятиях, на которых ему не дают ничего нового, то это не проблема его родителей, а проблема заведения. Как и то, что учителя не умеют поддержать свой авторитет. Если оный авторитет так легко можно подорвать, то возможно, ректору стоит пересмотреть преподавательский состав. Если он желает, то мистер Лагранж великодушно выдаст ему несколько рекомендаций, в конце концов, учитывая его связи в магической элите…

Ректор поблагодарил, но отказался от столь великодушного предложения.

А теперь и молчал.

Я тоже молчал. Мне торопиться некуда. По следующему занятию я тоже могу лекцию прочитать.

— Мистер Лагранж, — мистер Торнвел, наконец, поднял голову, голос его звучал сухо и сдержано. — Возможно, с педагогической точки зрения я сейчас совершаю большую ошибку, но тем не менее… может быть, мы можем договориться?

— Договориться? — я вскинул брови.

— Вы прекращаете подрывать учебный процесс, в конце концов, это всего на несколько месяцев, а я в свою очередь…

— А вы?..

— Чего вы хотите? — прямо произнес ректор.

Отличный вопрос, мистер Торнвел! Чего же я хочу?..

По-хорошему, я его искренне понимал, и даже в какой-то степени сочувствовал. Хотя, возможно, и не стоило. Да, если он перестанет принимать в Горки детей, проблемных не по части магии, его просто тихонечко сместят и посадят на его место другого, менее совестливого и принципиального, желающие всегда найдутся. Но, тем не менее, он занял этот пост, он выбрал этот пост. Его подпись стоит на приказах о зачислении.

Его подпись стояла на моем приказе. И на приказе Лали.

Хочу я продолжать трепать нервы дорогому ректору или у меня все же есть дела поинтереснее?

— Свободное посещение занятий, — произнес я. — И доступ к расписаниям других воспитанников.

— Зачем вам?.. — ректор сам себя оборвал. — Хватит с вас и свободного посещения. Расписания — личная информация, давайте обойдемся без нарушения законов.

Я недовольно сощурился. Это вы мне о нарушении законов говорите?

— Освобождение от процедур.

— Недопустимо. Видимость лечения необходимо поддерживать и вы сами это понимаете. В том числе чтобы и у вас самого не было проблем с вашим отцом.

— Для человека заинтересованного в сделке вы как-то плохо умеете замотивировать, — хмыкнул я, и Торнвел неожиданно улыбнулся.

— Мы можем оставить опции в подвешенном состоянии, если вы будете соблюдать мои требования, а вам в свою очередь что-то от меня потребуется, вы придете и попросите.

Хитрый жук. Но впрочем ладно.

— Идет.

— Я рад, что мы нашли компромисс. В таком случае полагаю теперь вы можете вернуться к за… — он запнулся на стандартной фразе и поправил сам себя: — к тому, чем вам хочется заняться и что не нарушает правил “Зеленых Гор”.

— Всего доброго, господин ректор, — прилежно кивнул я.