- Я хотел вам сказать, что вы еще так молоды, вы еще не знаете, каким жестоким может быть мир. Вам и Леониду Ивановичу лучше бежать. Я работаю на хозяйку. У меня есть запись. Я знаю, что вы хотите убить ее и Дашу, но сначала убьют вас. Вам угрожает смертельная опасность. Вы мне чем-то нравитесь и мне вас жаль.
- Чувак, ты кто такой? - спросил Алик.
- Я работаю в милиции, я подполковник Симонов.
- А что же погоны у тебя полковничьи? - Вот это я прокололся, вот это невнимательность. - Я оговорился, конечно, я полковник Симонов.
- Где-то я тебя видел, - Алик задумался и внимательно посмотрел на меня.
- Вы не могли меня видеть, я недавно приехал из другого города. Меня прикомандировали к райотделу, - сочинял я на ходу, чувствуя, как холодеют мои ноги.
- Не пизди. Ты - художник, который рисовал машины, я видел тебя на фото в газете. В общем, ты иди домой, мы к тебе с Леонидом Ивановичем вечером заскочим. Объяснишь, откуда про нас знаешь.
23.
Они нашли меня быстрее, чем я думал. Как-то они очень быстро сработали. Видимо, речь шла о больших деньгах.
Когда я поднялся к себе на четвертый этаж, увидел, что у моей двери стоят два типа. С них запросто можно было бы писать босховского Христа. Не самого Христа, а сопровождающих его на Голгофу лиц.
Типы ковырялись в замке моей двери, Видимо, хотели зайти. В руках у них была газета со статьей про авторынок Фортуна и с моей фотографией.
- Он? - спросил один из них.
- Вроде он.
Я выскочил из подъезда. Куда бежать? К Сергею, конечно. Куда я еще мог бежать?
Но как они меня так быстро вычислили. Я же не настолько известен в этом городе. А может, известен? Как ни странно, в моей голове, переполненной страхом и ужасом, оставалось место для таких дурацких мыслей.
Недалеко от моего дома я заметил микроавтобус с затемненными окнами. Эти два типа сели в микроавтобус и поехали за мной.
Конечно, они бы меня догнали, если бы не ремонт водопровода. И сопутствующие ему канавы. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Хотя какое это счастье, так, мелкая удача. Но спасибо и на этом. Я перепрыгнул через канаву, а им пришлось объезжать целый квартал.
Слава богу, Сергей был в гараже. Вот это уже действительно счастье.
Сергей открыл мне дверь, но я его сразу не увидел.
- Я здесь, - услышал я абсолютно трезвый голос Сергея и увидел огонек сигареты.
- Серега, у тебя нормальный голос. Научился бухать не пьянея?
- А я не пьяный.
- А почему я тебя не вижу?
- А вот так. Я уже второй день сам себя не вижу, - сказал он мрачно. - Моя новая разработка. Самогон "Полная невидимость". Как говорится, проверил на себе. В общем, жизнь моя пошла прахом. Такие дела.
В это время мы услышали, как в дверь кто-то постучал.
- Мы знаем, что ты здесь, открывай.
- Серега, выручай, у тебя осталась "Полная невидимость"?
- Осталась. Но, я же говорю, я уже второй день себя не вижу. Моя гипотеза, что это навсегда.
- Да ты что? И как быть.
- Смотри сам. Я же не знаю, кто там за дверью? Они хотят тебя убить?
- Я думаю, да.
- Тогда, пей. Тогда, выбора нет.
И я выпил.
24.
Сейчас я понимаю, что можно было воздержаться, и не пить, и остаться видимым, нарисовать портрет идеальной незнакомки, и стать знаменитым, и умереть. Или, наоборот, нарисовать, умереть и стать знаменитым. И, может быть, моим именем со временем назвали бы местное художественное училище.
Может быть, они переломали бы мне руки-ноги, но я остался бы видимым и не стал бы рисовать никакую незнакомку, тем более, что у меня были бы сломаны руки. Тоже, кстати, вариант. И я бы сейчас работал на каком-нибудь заводе типа вертолетного, разнорабочим. Наверное, это лучший вариант.
А тогда я просто испугался и был не в состоянии строить такие долгосрочные планы.
В общем, я выпил. Когда эти босховские персонажи сломали замок, перед ними был пустой гараж (мы с Сергеем спрятались в смотровой яме, сели на баллоны с огурцами), валялась форма полковника милиции, пахло самогоном и сигаретами. Но видимых людей не было.
Вот такие дела.
Где Сергей, я не знаю. Может быть, он где-то здесь.
- Сергей, ты здесь, дай знать?
Не дает он о себе знать.
Когда все закончилось, Сергей ушел, сказал, что в эту жизнь надо внести некоторые коррективы. И в ту же ночь авторынок "Фортуна" сгорел. Сгорели все-все машины, Любовь Семеновна лишилась состояния. Зато она жива до сих пор. Кому она нужна без денег, более того - с долгами? Ну и Даша тоже жива, вышла замуж за Алика. Я иногда их вижу вместе.
Живут в Батайске. Я там иногда бываю - зимой, закутавшись шарфами.
25.
Квартиры у меня нет. Какая у невидимки может быть квартира? Ночую в библиотеках или магазинах одежды, заимствую что-нибудь теплое из их репертуара. Проблем с питанием тоже нет. Сами понимаете. Я ворую. Да, да, я вор. Вот так повернулась моя жизнь.
Хотел поехать в Англию, найти Бэнкси, предложить сотрудничество. Но я не знаю языка. Да и как его искать? Он же тоже невидимка, тварь.