Невидимые (СИ)

Через миг тот и сам вломился в узкую комнату. Бахнулся на кровать, рискуя сломать. Обхватил голову руками, заныл басом:

- Порешить меня хотят!

- Кто? Твой пес-ищейка, что ли?

- Все они! Все!

Тощий показал пальцем на свежие кровоподтеки.

- Сперва Червинский говорит - точно убьют. Вышел от него, так от Степки привет передали. А ведь Степка за друга мне был! А сказал - ни мне, ни моим не жить теперь. Как же так? Я ж ничего не сделал!

- Но он прав - ты стучишь. Узнать про такое легко. Ты ведь дурак.

- Я про Степкино дело - вот те крест - никому. Ни душе!

- Никто не поверит.

- Ой-ей... Что же делать, Лексей?

- Думать. Сначала. Что бы тебе было за тот кошелек? Ничего. И после возни на заводе тоже. Выпустили же. Так что продался ты задаром.

Он шумно дышал и кивал.

- Уходить надо.

- Да куда я подамся? Без денег, да еще и с мамкой, сестрой и Петькой?

Алекс принялся обуваться.

- Передай своим бабам, - бросил на сундук почти пустой кошель.

Тот противиться не стал.

- Обещали, что придут за мной. А Червинский велел продолжать искать невидимых и за указаниями к нему ходить. В новое место теперь. Меня ведь газетчик узнал. Статью про меня писать хочет.

- Так тупо влезать в дерьмо еще надо уметь.

Макарка принялся грызть палец.

- Сколько тебе лет?

- Двадцать три.

- Да ну?

Алекс повертел шеей, разминаясь.

- Скажи... А если я пойду - и с моста подамся? До моих все равно доберутся?

- Или уходи, или ищи того, кто вас сдал. Прямо сейчас. Найдешь - накажи. И веди к этому... как его там? Кто все затеял?

- Степан.

- Заставь перед ним признаться. А там уже видно будет, что делать.

Не оценил.

- Ищи, ищи... А как? Где?

- Откуда я знаю? Начинай с тех, с кем на дело ходил.

Нет, не справится. Это видно. Что ж - его печаль.

- Лексей! А можно теперь я к тебе подамся? Хоть на чуть-чуть! Не стесню, хоть в углу на полу устроюсь, - взмолился Тощий.

Алекс задумался. Все же отлежался у него после визита к Легкому, да и предупредил щенок об облаве. Кроме того, неизвестно, что из него можно выжать. Пожалуй, еще живым пригодится.

- Иди в театр. Скажешь, что от меня, и что будешь жить в комнате Маруськи. Если кого уже там разместили - пусть гонят. Да, мебели там больше нет. Вели Щукину - это тот, что на бабу похож - пусть сообразит. Пересидишь пока. Наружу не выходи. Да, и чтоб молчал! Ни слова никому ни обо мне, ни о твоих делишках. Все понял?

- Немым стану! Спасибо! Ты мне жизнь спас! - миг - и Макар стиснул в костистых объятьях, больно задев бок.

Алекс аж зубами заскрежетал, ловко выскользнул и вышел за порог.

***

Макар постоял, слушая, как постепенно стихают скрипучие половицы. Незваный гость ушел, и без него стало тревожнее прежнего.

В правоте Алексея сомневаться ни приходилось. Он вообще на диво разумный оказался: хоть бери да каждое слово записывай, чтобы не забыть. Макар на полном серьезе как-то раз собрался, но не нашел ни бумаги, ни карандаша.

"Найди и накажи" - говорит. Ну да, он-то сам, поди, легко бы сделал то, что советовал. Эх, вот бы взять и стать таким же. Тогда бы уж никакие Степаны и Червинские оказались бы не страшны.

Вспомнив о том, как подставил Алексея своей выдумкой про театр, Макар вновь ощутил муки совести. Рассказать бы о том, что сделал... Но боязно. Что учинит в ответ - даже представлять нет желания. Но явно не похвалит. А Макару бы так хотелось завоевать расположение.

Дожидаясь возвращения домашних, Макар растянулся на своей освобожденной кровати. Утро выдалось богатым на потрясения, и они не выходили из головы. И встреча в гостинице - а ведь она, казалось, так хорошо прошла! И как те двое с улицы затащили его в подворотню. Тоже работяги, но незнакомые - прежде никогда их не видел. Передали привет и угрозу, а затем, не дав ничего сказать в оправдание, начистили рыло.

Спасибо Алексею: какое-то время Макар пересидит в театре... Но на что жить? Нос-то наружу нельзя высовывать. И как при этом продолжать ходить по берегу и вести беседы с сестрой Ваньки-мануфактурщика?

Нет, так и так - все не к добру.

А если рискнуть и прислушаться к совету? Раз уж Макар все равно только и делает, что кого-то ищет - отчего бы не попробовать отыскать виновного и в собственных бедах? Родная шкура уж точно важнее, чем какие-то невидимые.

Алексей посоветовал начать со своих... Будто бы ясно, кто они такие - эти свои, и где они водятся. Все та же Ванькина сестра с берега, разве что?

Несмотря на тревожные мысли, Макар задремал.

Проснулся от плача Петьки. Мать, утешая, несла его в кроватку. Зоркая сестра тем временем обнаружила кошель на сундуке, схватила:

- А где Лексей?

- Ушел, - Макар подметил гримасу грусти.

- Забыл? Нужно бы вернуть.

- Не, вам оставил, за заботы. Велел благодарить.

- Ну, бог ему в помощь, - взглянув на кошель, отметила мать.

Макар сел, не зная, как сообщить домашним о немедленном переезде. Ох, что начнется! Приоткрыл рот - и снова закрыл, наблюдая, как мать с сестрой разбирают свежую штопку.

- Как госпожа так рубашку разорвала? Да еще в таком месте?

- Вы вот что... Бросайте.

- Так разложить все на завтра надо, пока светло.

- Идти нам пора.

- Куда?

- В театр.