Невидимые (СИ)

Много лет назад там обитал не по годам маленький, робкий мальчишка. Митька. Он всегда опасливо стоял в стороне, не принимая участия в шумных играх.

Бирюлев с трудом отыскал его в памяти - уже после того, как не признал при недавней встрече, хотя фамилия и показалась смутно знакомой. А вот сам молодой Батурин сразу же вспомнил соседского сына, едва тот представился.

Они встретились впервые со времен детства в тот день, когда репортер наведался в дом убитого ресторатора. Дверь опять, как и при прошлом визите, открыл племянник жертвы. И снова - знакомый Бирюлева, хотя на этот раз оказался не сыщиком, а бухгалтером.

Вспомнили прошлое. Репортер поведал свою историю. Батурин, сожалея о потере, рассказал, что и его отец уж несколько лет, как в могиле, куда сошел от болезни. Обменялись соболезнованиями, обсудили убийства.

- Дядя любил необычные вещи. Не столько старинные, сколько странные. Они ему просто нравились видом. Большую часть коллекции батюшки после его смерти дядя забрал себе. Я не возражал - как раз тогда в Европу собирался, не до того пришлось. Сестра и подавно, она... духовное сильнее ценит. Так что у дяди похитили то, что принадлежало отцу.

- Получается, не все жертвы невидимых сами собирали древности.

- Но вы не находите куда большего сходства в другом? Наши с вами родители были не только коллекционерами, но и добрыми приятелями... Послушайте, а что остальные убитые? Они не знакомы?

Бирюлев тогда не понял, к чему клонил собеседник, и лишь пожал плечами.

- Все жили в разных кварталах. Господин Грамс - так и вовсе со мной по соседству.

- Господин Грамс? - оживился Батурин. - Освальд Феликсович? Отец его принимал. Такого не забыть и с годами - больно вспыльчив.

Другие фамилии оказались не на слуху. Записав их, Батурин обещал поискать в отцовских бумагах.

Бирюлев заинтересовался. Он с нетерпением ждал вестей, которые и пришли накануне в записке. Любопытные догадки подтвердились - и нынче репортер прибыл, чтобы их обсудить.

Дверного кольца не нашлось. Пришлось стучать прямо по дереву - глухой, тихий звук. Однако Дмитрий Батурин словно дожидался у входа:

- Вы на диво точны, Георгий Сергеевич! Проходите же, проходите!

В доме пахло ладаном. У иконы горела лампадка.

- Сестра моя истово верит. Это от матери - та уж лет двадцать, как при монастыре. И сейчас она в храме, нескоро вернется. Никто не станет нас отвлекать, - хозяин указал на мягкое зеленоватое кресло и сел поодаль, через кофейный стол. Позвонив в колокольчик, велел принести чаю, придвинул гостю поднос с пирожными:

- Свежие, угощайтесь.

С утра Бирюлев не ел, и потому охотно откликнулся.

- Слыхали? На чугуноплавильном вновь прошла забастовка, - Батурин указал на газету, что лежала на столике, и тотчас же рассмеялся. - О, что это я! Вы, верно, куда больше моего знаете.

Бирюлев покачал головой и потянулся за очередным пирожным.

- Кажется, на сей раз все прошло мирно. Не буянили, спокойно стояли. Сказали, что хотят семьдесят пять копеек в день, а женщины - пятьдесят. Тут сказано, что владелец, господин Свиридов, обещал обдумать их вопрос. На мой взгляд - поступил неверно. Не следует идти на поводу у вымогателей. Сегодня хотят семьдесят пять копеек, а получат их - пожелают семьдесят пять рублей. Согласны?

Репортер был далек от проблем заводовладельца, но из вежливости поддакнул:

- Пожалуй, вы правы, Дмитрий Иванович. Прежний метод куда более подходил.

Странно как-то - обращаться к тому, с кем вместе играл, по имени-отчеству.

Когда сытый Бирюлев откинулся в кресле и достал портсигар, хозяин, отказавшись от папиросы, перешел к делу:

- Вам, верно, не терпится узнать, что я нашел?

Бирюлев энергично кивнул. Батурин достал из-под газеты мелко исписанные листы.

- После того, как вы назвали убитых, я два дня напролет изучал батюшкину корреспонденцию. Нелегкий труд... Но в записях и письмах я отыскал все - представляете - все! - фамилии. Вот здесь я выписал для вас, где, когда и чьи имена встречаются.

Репортер взял переданные бумаги, но просматривать не спешил.

- Как вы можете видеть, мой отец имел приятельские отношения не только с вашим, но и также с господами Павловым - прежним владельцем мануфактуры, Грамсом, Рябининым и Коховским. Более того, из переписки понятно, что все они были не просто знакомы, но и входили в некоеархеологическое общество. Полагаю, для остальных, кроме наших родителей, участие основывалось на личном интересе: род занятий эти господа имели разный.

- Значит, жертвы выбраны не случайно?

Довольный Батурин кивнул:

- Наверняка. Странно, что полиция об этом не задумалась... Наш город не тесен: шутка ли - двадцать пять тысяч переписанных душ. Сколько среди них любителей древностей? Пожалуй, наберется не меньше сотни. Но убиты именно те шестеро, что связаны между собой.

- Сколько же всего участников входило в общество?