Невидимые (СИ)

"Бухгалтер Батурин Д.И., 27 лет от роду, найден задушенным в собственном доме в селе Преображенском. Убитого обнаружила сестра, которая, по ее словам, отсутствовала лишь сутки. Прислуга, проживавшая отдельно, подтвердила, что еще накануне вечером хозяин был жив и не ожидал гостей.

Покойный приходился родственником ресторатору Батурину К.М., убитому 10 июня с.г.

Пока что полиция не берется утверждать, стал ли г-н Батурин очередной жертвой банды, прозванной "невидимыми". В пользу этого предположения говорит увлечение покойного антиквариатом, а так же внешнее сходство преступлений. Входная дверь, как и в прежних случаях, осталась заперта, но окна открыты. Впрочем, по словам г-жи Батуриной, ее брат имел привычку проветривать дом на ночь и потому мог сам их оставить. О грабеже пока не заявлено: г-жа Батурина не смогла с уверенностью перечислить пропавшее имущество" ...

"Полиция не берется утверждать!" Как будто здесь, и в самом деле, что-то неочевидно! Едва только соседский Митька догадался, как подобраться к невидимым - не прошло и нескольких дней, как он оказался мертв.

Бирюлев же так и не успел ничего выяснить...

Схватив портфель, репортер поспешил в участок, не останавливаясь, чтобы перевести дух, до самого кабинета Червинского. Второпях он даже не ответил на приветствие встреченного по дороге знакомого - тот так и замер с приподнятой шляпой, проводив его взглядом.

- Батурин... убит, - запыхавшийся Бирюлев без приглашения упал на стул напротив сыщика. - Мой приятель детства.

- Верно, - безучастно заметил Червинский, отвлекаясь от лежавших перед ним бумаг.

- Дмитрий понял, как искать невидимых - оттого и погиб.

- Возможно. Но, как вы наверняка догадываетесь, никаких доказательств нет.

Репортер глубоко вздохнул, борясь с накатывающей волной раздражения.

- Вижу, о чем вы опять думаете, Бирюлев. "Полиция никуда не годится", - передразнил кого-то Червинский, и вдруг заговорил живо, отбросив холодность: - Только не забывайте, что у меня, как и у вас, есть личный интерес в этом деле. Поверьте, я не меньше вашего хочу, чтобы все, наконец, закончилось.

Сыщик закурил, угостил и Бирюлева.

- Успел ли он хоть что-нибудь выяснить?

- Увы, мы об этом вряд ли узнаем. Нам так и не удалось с ним поговорить. Думаю, что в те дни, когда мы к нему приезжали и никого не застали, он уже мог быть мертв.

- Но сестра сказала, что отлучалась на сутки...

- Ай-ай-ай... - сыщик неодобрительно покачал головой. - В газете прочитали - и поверили? Будто сами не знаете, как у вашей братии заведено. Барышня Батурина ... ээ... необычная. Полагаю, она и сама не понимает, сколько дней отсутствовала.

- Странно, но я совсем не помню ее по детству.

- Неудивительно: Нина Ивановна не из тех, о ком слагают стихи, - усмехнулся Червинский. - К слову - она упоминала о призраках. Что скажете?

- Вечером я намерен посетить спиритиста.

- Вот как? - сыщик приподнял брови. - Поразительно. Полагал, что вы отрицаете подобные вещи.

- Так и есть... Но все же хочу взглянуть. Может, и вы составите мне компанию? - нелепое предложение Натальи, рассмешившее накануне, само сорвалось с языка.

Червинский почесал нос.

- А отчего бы и нет? Давно хотел посмотреть на духов.

Репортер, не ожидавший согласия, удивился, но тут же вернулся к более важной теме.

- Как же теперь план Дмитрия?

- Я попробую достать те бумаги, что остались в его доме. А вы принесите, наконец, вашу опись. Для начала взглянем на документы сами, не дожидаясь распоряжений Тимофея Семеновича. Да, и пока не стоит ему сообщать.

Бирюлеву почудился оттенок неприязни.

- Почему?

Сыщик не успел ответить.

- Николай Петрович! К Митрофановой пришли, - возник в дверном проеме городовой.

Червинский встал.

- Согласны? Хорошо. Кстати, "прислуга невидимых" официально призналась в убийстве Коховского. Во многом - ваша заслуга. Вы очень грамотно навестили ее детей.

- Как? - Бирюлева поразила не только похвала, прозвучавшая из уст сыщика впервые.

Речь в путанных рассказах на берегу шла совсем о другом. Выходит, и смелые предположения репортера подтвердились.

Но Червинский настоящего вопроса не понял:

- Сказала, что задушила подушкой. А веревку, якобы, привязала позже. Зачем - не ясно. Но такие детали мы сможем проверить потом. Пока же главное, что Митрофанова у нас. Пожалуй, вы даже могли бы снова про нее написать... Кстати, не хотите с ней повидаться?

***

Поднимая глаза от пола, Ульяна каждый раз натыкалась на взгляды - сочувственные и осуждающие одновременно. Или они такими только казались?

Никто ничего не мог знать!

Минула вечность, прежде чем полицейский, наконец, вернулся и махнул - иди за мной.

Всхлипнув, Ульяна поправила платок и поспешила. Но, сделав несколько шагов по коридору, остановилась, ощутив новую волну утихшего было острого страха.