Невидимые знаки (ЛП)

Нам разрешили перевести Гэллоуэя из санчасти в мою комнату с условием, что он будет возить с собой капельницу с антибиотиками и жидкости, куда бы ни пошел.

Мы провели две ночи, свернувшись калачиком на полу, рядом с нами были Пиппа и Коко.

Призрак Коннора не покидал нас, давая нам силы противостоять тому, что нам предстоит.

Организм Гэллоуэя (подкрепленный лекарствами и питательными веществами, вводимыми внутривенно) прекрасно исцелялся. К нему вернулся естественный цвет кожи, появилась улыбка, и с каждым часом он чувствовал себя все более живым в моих объятиях.

Медицинская бригада внимательно следила за ним. Все мы посетили стоматолога для чистки зубов и рентгена.

Мне, как и Пиппе, потребовалось несколько пломб, но в целом наши зубы были в хорошем состоянии благодаря использованию зубной нити и двухразовой чистке, даже при использовании старых зубных щеток без пасты.

Мы делали все возможное, чтобы оставаться в хорошей физической форме.

И это окупилось (за вычетом недостатка веса).

Утром, когда мы заходили в Сиднейскую гавань, меня поразили две вещи.

Во-первых, я три с половиной года ждала возвращения домой, и вот оно, наконец, свершилось. Лететь не пришлось (слава богу), а круизный лайнер (вместе с его персоналом) оказался лучшей интеграцией в шумное общество, о которой мы только могли мечтать.

А во-вторых, я больше не считала этот мегаполис своим домом. Желание убежать становилось сильнее с каждой волной, над которой мы проплывали. Даже мысль о том, что я снова увижу Мэделин, не могла остановить непреодолимое желание взять капитана на мушку, как подобает пирату, и приказать ему вернуться в открытое море.

Когда громкий скрип огромного якоря с плеском опустился в гавань, а матросы помогли привязать плавучее чудовище к причалу, я задрожала так сильно, что Гэллоуэй изо всех сил пытался меня удержать.

Капитан был профессионалом своего дела, подарил нам одежду из сувенирного магазина (и милое чучело черепахи для Коко), не взяв платы (не то чтобы у нас были деньги) и снабдил антибиотиками и витаминами, прежде чем предоставить безопасный выход на сушу.

Перед входом на трап он также отозвал нас в сторону и сунул Гэллоуэю в руку листок бумаги. Случайный набор цифр ничего не значил для меня, пока Гэллоуэй тяжело не выдохнул.

—Координаты?

Капитан кивнул.

— Чтобы вы могли вернуться, если понадобится. Эти точные координаты приведут вас обратно, если у вас возникнет желание.

Я обняла его.

Я так сильно сжала его, потому что он только что дал нам ключ от рая.

Он дал мне возможность когда-нибудь забрать телефон с нашими воспоминаниями. Блокнот с нацарапанными песнями. И четыре духа, которые умерли и нашли спасение в соленом море и солнечном свете.

Если наше будущее окажется слишком трудным, если наши мечты обернутся катастрофой, у нас будет надежное убежище. Остров, который чуть не убил нас. Но, тем не менее, он принадлежал нам.

Мы высадились последними (после того как увидели, как две тысячи человек выползают, словно муравьи), и сделали это не в одиночку.

Стефан и Финнеган сопроводили нас по трапу, передав в цепкие руки представителей СМИ, газетчиков и ожидающих иммиграционных служб.

Это и был наш новый ад.

Но, по крайней мере, у нас были координаты, как вернуться в рай.

Однажды.

Когда-нибудь.

Я хотела вернуться домой.

— Не могли бы вы рассказать, что произошло на острове?

— Вы прибегали к каннибализму?

— Где остальные, кто разбился вместе с вами?

— Вы жалеете о своем решении подняться на борт того вертолета?

— Семья пилота заявила, что вы оказали на него давление, когда он сказал, что это плохая идея. Вы можете это подтвердить?

— Считаете ли вы, что должны нести ответственность за смерть Акина Ачарьи?

Черт, они стервятники.

Хуже стервятников, бешеная отвратительная саранча.

— Сюда, пожалуйста!

Над толпой журналистов появился человек в темно синем костюме с планшетом.

Схватив Эстель за талию, пока она баюкала Коко, я потянул Пиппу за локоть и стал проталкиваться сквозь толпу.

— Расскажите, что произошло!

— Это правда, что вы убили человека?

— Почему вы не подтверждаете, что несете ответственность за аварию?

К тому времени, когда мы добрались до стеклянных дверей таможни, где оформляют пассажиров морских судов, я был потным, злым и еще более напряженным, поскольку меня приговорили к тюремному заключению за преступление, которое я не хотел совершать.

Мой организм работал на пределе возможностей, а голова раскалывалась от тошноты. Головная боль утихла, покраснение на руке превратилось в румянец, но мне по-прежнему было нехорошо.

Мы не должны мириться с этим дерьмом.

Мы устали.

Нам необходим отдых.

Неужели они этого не видят?

Человек, махавший нам рукой, захлопнул дверь и закрыл ее, как только мы оказались внутри. Помахав рукой Стефану и Финнегану, я порадовался, что мы попрощались до этого балагана, потому что наше расставание было коротким и нескладным.

Нас тут же провели в отдельную комнату, подальше от суеты возвращающихся отдыхающих, и обращались с нами как с подозреваемыми, а не как с выжившими счастливчиками.