Невидимые знаки (ЛП)

Я достала жизненно важный инструмент из кармана моих шорт. Вкладывая ему в руку, я испытала еще один электрический импульс, когда его пальцы коснулись моих.

Он улыбнулся (что больше походило на гримасу) в благодарность и захромал в сторону пластика. Он выругался себе под нос.

Я сделала шаг вперед.

Он развернул нож в своих руках.

— Чтобы достать воду, мне либо придется раскрыть пластик с дерева, из-за чего мы можем потерять много жидкости, либо разрезать воронку и слить туда собранную жидкость. Одна проблема, когда надрежем его, вода не будет собираться там, потому что там будет воздушные заторы.

Мой разум закружился от идей.

Я стянула с запястья свою последнюю резинку.

— Ты мог бы закрепить с помощью этого? — Я взглянула на металлический контейнер внизу. — Он же не должен быть совершенно водонепроницаемым, так? Стекающие капельки будут накапливаться.

Я не стала упоминать тот факт, что солнце высушит любую жидкость почти так же быстро, как они будут капать. Сейчас явно было неподходящее время.

Гэллоуэй проговорил:

— Ты права.

— Ну и отлично. — Я передала ему резинку. — Она в твоем распоряжении.

Он посмотрел на мои спутанные светлые волосы.

— Почему ты не поднимешь свои волосы наверх? Тебе не жарко?

Моя кожа пылала под его взглядом, наслаждаясь тем, как он пристально осматривал меня, но одновременно ужасно смущаясь. У меня не было макияжа. Никаких предметов для придания внешнего лоска. Он видел меня в моем худшем состоянии: с выгоревшими на солнце волосами, обветренной кожей, пострадавшей после катастрофы.

Ох, он не мог разглядеть это все так тщательно.

Возможно, он так же упустил стянутую от соленой воды кожу или ужасные грязные волосы.

Какая ужасная мысль.

Должно быть, это ужасно не видеть четко. Я бы хотела, чтобы он видел меня. Чтобы он мог видеть истинную правду, кем я являлась, чтобы не было сомнений, что он принимает меня за меня, а не какую-то размытую, нечеткую версию того, что он хочет видеть.

Я больше не могла удерживать его взгляд.

— Мои волосы — это единственная защита от солнца для плеч и шеи. Мне жарко, но, по крайней мере, я не подвергаюсь ужасному солнечному ожогу, как если бы я их собрала в хвост.

Получив ответ на свой вопрос, он отвернулся и провел лезвием ножа по концу воронки. Я приблизилась к нему, взяв его костыль, когда он старался удержать равновесие и разрезать пластик.

С предельной осторожностью Гэллоуэй отрезал нижнюю часть воронки. Внезапно поток собранной воды устремился по ждущему металлу внизу. Пара капель упала на песок, мгновенно впитываясь, но большее количество издало удовлетворяющий всплеск.

— Черт, мне нужно попить. — Коннор опустился на колени. — Один глоток? Пожалуйста.

Гэллоуэй прорычал:

— Возьми бутылки и наполни их. Мы не можем обращаться неаккуратно с тем небольшим количеством жидкости, что у нас имеется.

Коннор в тот же миг исполнил то, что он сказал. Гэллоуэй не говорил с недовольством в голосе, он произнес команду с неким уважением.

В то время как Коннор аккуратно держал бутылки у желоба, наполняя их одну за другой, мы с Гэллоуэем направились к сборнику воды из пончо.

С кровоточащими руками Гэллоуэй перерезал основание воронки, и вновь мое сердце затрепетало от восхитительного журчания воды. Мне понадобилась вся моя сила воли, чтобы не припасть к растениям и не слизать каждую капельку.

Гэллоуэй закрепил воронку моей резинкой и смахнул пот со своего лба. Солнце только что село, оставляя нас в сумерках.

— Ну вот.

Пиппа подбежала, когда Коннор открутил крышки с бутылок. Вчера они были пусты, и я была совершенно растеряна насчет того, каким образом наполнить их. Теперь в них находилась живительная влага.

Я буду вечно благодарна Гэллоуэю за то, что он предоставил нам это спасение.

Мы больше не умирали.

Мы продержимся достаточное количество времени до того момента, пока спасатели обнаружат нас.

Благодаря ему.

Он создал воду из ничего и нашел еду из ниоткуда.

В сравнении с моим вкладом, это было всем.

Коннор и Пиппа в тот же момент разделили бутылку, делая большие глотки, издавая стоны удовольствия.

Гэллоуэй взял вторую полную бутылку и передал ее мне. Я покачала головой, вручая ее обратно.

— Нет, ты превозмогал боль, чтобы сделать это возможным. Пожалуйста, я настаиваю.

Он посмотрел так, будто был против, поэтому я просто взяла инициативу на себя. Вырывая бутылку, я отвернула крышечку и поднесла к его губам. Его глаза расширились, когда он наблюдал за мной с испепеляющей настороженностью. Медленно его губы приоткрылись, и он позволил поднести мне край бутылки к его губам, чтобы вода заполнила его рот.

Что-то страстное и жаркое происходило между нами.

Было что-то невероятно интимное в том, чтобы кормить друг друга.

Что-то настолько дикое и примитивное.

Мое лоно увлажнилось только от одной мысли заменить бутылку моими губами и целовать его. Поцеловать крепко. Поцеловать с благодарностью. Поцеловать только за то, что я осталась жива и что могу целовать его.