Невидимый

Невидимый Диковинный романъ Уэлльса

I Появленіе незнакомца

Незнакомецъ появился въ началѣ февраля. День былъ совсѣмъ зимній — пронзительный вѣтеръ и вьюга — послѣдняя въ году.

Онъ пришелъ черезъ дюны, пѣшкомъ съ Брамбльгорстской станціи, плотно укутанный съ головы до ногъ, и принесъ въ рукахъ, на которыхъ били толстыя перчатки, маленькій черный саквояжъ. Изъ-подъ полей его мягкой пуховой шляпы, надвинутой на глаза, не было видно ровно ничего, кромѣ блестящаго кончика его носа; снѣгъ завалилъ ему грудь и плечи и увѣнчивалъ бѣлымъ гребнемъ его саквояжъ. Полуживой приплелся онъ въ гостиницу «Повозка и лошадь» и сбросилъ на полъ свою ношу.

— Затопите каминъ, ради самого Бога, — крикнулъ онъ, — дайте мнѣ комнату и затопите!

Онъ отряхнулъ съ себя снѣгъ въ общей залѣ, пошаркалъ ногами и, отправившись въ пріемную вслѣдъ за хозяйкой, мистрессъ Галль, условился съ нею насчетъ платы, бросилъ на столъ два соверена впередъ н безъ дальнѣйшихъ околичностей водворился въ гостиницѣ.

Мистрессъ Галль затопила каминъ и покинула гостя, чтобы собственноручно состряпать ему завтракъ. Пріѣзжій въ Айпингѣ зимою, да еще постоялецъ отнюдь не прижимистый — счастіе неслыханное, и мистрессъ Галль рѣшила доказать, что она его заслуживаетъ.

Когда ветчина была почти готова, и Милли, лимфатической помощницѣ мистрессъ Галлъ, придано нѣчто въ родѣ расторопности посредствомъ немногихъ, но мѣткихъ выраженій презрѣнія, хозяйка снесла скатерть, тарелки и стаканы въ пріемную и начала съ возможно большей пышностью накрывать ка столъ. Хотя каминъ топился очень жарко, гость, къ ея удивленію, такъ и остался въ пальто и шляпѣ и, стоя къ пей спиною, смотрѣлъ въ окно на валившій на дворѣ свѣтъ.

Руки его въ перчаткахъ были заложены назадъ, и онъ казался погруженнымъ въ глубокую задумчивость. Мистрессъ Галль замѣтила, что остатки снѣга таяли у него на плечахъ и вода капала на ея коверъ.

— Не угодно ли, я возьму вашу шляпу и пальто, сэръ, — спросила она, — и хорошенько просушу ихъ на кухнѣ?

— Нѣтъ, — отвѣчалъ пріѣзжій, не оборачиваясь.

Мистрессъ Галль, думая, что онъ, можетъ быть, не разслышалъ вопроса, хотѣла было повторить его. Но незнакомецъ обернулъ голову и взглянулъ на нее черезъ плечо.

— Я предпочитаю остаться какъ есть, — сказалъ онъ съ разстановкой, и мистрессъ Галль впервые замѣтила его большіе синіе очки съ выпуклыми стеклами и взъерошенные бакенбарды, выбивавшіеся изъ-за воротника пальто и совершенно закрывавшіе лицо и щеки.

— Это какъ вамъ будетъ угодно, — сказала она, — какъ вамъ будетъ угодно. Въ комнатѣ скоро нагрѣется, сэръ.

Онъ не отвѣчалъ и снова отвернулся, а мистрессъ Галль, почувствовавъ несвоевременность своихъ попытокъ завязать разговоръ, разставила остальную посуду быстрымъ staccato и шмыгнула вонъ изъ комнаты. Когда она вернулась, пріѣзжій стоялъ все на томъ же мѣстѣ неподвижно, какъ истуканъ, сгорбившись и поднявъ воротникъ пальто, а поля нахлобученной шляпы, съ которыхъ капалъ растаявшій снѣгъ, все такъ же вплотную закрывали его лицо и уши.

Хозяйка съ азартомъ поставила на столъ ветчину и яйца и доложила, сильно возвышая голосъ:

— Завтракъ готовъ, сэръ, пожалуйте.

— Благодарю, — поспѣшно отозвался пріѣзжій, но тронулся съ мѣста только тогда, когда она уже затворяла за собою дверь; тутъ онъ быстро обернулся и почти бросился къ столу.

Проходя черезъ буфетъ въ кухню, мистрессъ Галль услышала тамъ повторявшійся съ равными промежутками звукъ. Чиркъ, чиркъ, чиркъ — доносилось мѣрное позвякиванье ложки, которою что-то размѣшивали.

— Ужъ эта мнѣ дѣвчонка! — проговорила про себя мистрессъ Галль. А у меня-то и изъ головы вонъ! Этакая копунья, право!

И, собственноручно оканчивая затираніе горчицы, она наградила Милли нѣсколькими словесными щелчками за чрезвычайную медлительность. Пока сама она, хозяйка, состряпала ветчину и яйца, накрыла на столъ и все устроила, Милли (ужъ и помощница, нечего сказать!) успѣла только опоздать съ горчицей! А еще гость-то совсѣмъ новый и собирается пожить! Тутъ мистрессъ Галль наполнила банку горчицей, не безъ торжественности, поставивъ ее на черный съ золотомъ подносъ, понесла въ гостиную.

Она постучалась и вошла тотчасъ. Незнакомецъ при ея входѣ сдѣлалъ быстрое движеніе, точно искалъ чего-нибудь на полу, и ей только мелькнулъ какой-то бѣлый предметъ, исчезающій подъ столомъ. Мистрессъ Галль крѣпко стукнула горчичной банкой, ставя ее на столъ, и тутъ же замѣтила, что пальто и шляпа сняты и лежатъ на стулѣ передъ каминамъ, а пара мокрыхъ сапогъ грозитъ ржавчиной стальной рѣшеткѣ ея камина. Она рѣшительно направилась къ этимъ предметамъ.

— Теперь ужъ, я думаю, можно и просушить ихъ? — спросила она тономъ, не терпящимъ возраженій.

— Шляпу оставьте, — отвѣчалъ посѣтитель задушеннымъ голосомъ, и, обернувшись, мистрессъ Галль увидѣла, что онъ поднялъ голову, сидитъ и смотритъ на нее.

Съ минуту она простояла молча, глядя на него, до того пораженная, что не могла вымолвить ни слова.