Невидимый человек

С галереи открывался вид на макушки ветеранов. Они не желали расходиться, ревел музыкальный автомат, гремело пианино, а в конце зала, словно загнанный конь, лежал упившийся Суперкарго.

Еще спускаясь по лестнице, я приметил большой кусок льда, поблескивающий в недопитом стакане, схватил его и, пока холод обжигал мою горячую руку, помчался обратно.

Ветеран сидел и наблюдал за мистером Нортоном, который дышал с каким-то неровным призвуком.

— Быстро ты, — сказал бывший врач, приподнявшись и взяв лед. — На нервах еще не так ускоришься, — добавил он, как будто про себя. — Подай-ка мне чистое полотенце, вон там, над умывальником.

Я протянул ему полотенце, а он завернул в него лед и приложил ко лбу мистера Нортона.

— Как он? — спросил я.

— Сейчас оклемается. Чего с ним приключилось-то?

— Я взял его прокатиться, — ответил я.

— В аварию попали?

— Нет, — сказал я. — Он просто поговорил с фермером и, видимо, перегрелся на солнце… А потом уже нас окружила эта толпа снизу.

— Сколько ему лет?

— Не знаю, но он в попечительском совете…

— Да уж, явно большая шишка, — сказал ветеран, промакивая моему пассажиру веки с голубыми прожилками. — Попечитель сознания.

— Что вы сказали? — спросил я.

— Ничего… Ну вот, приходит в себя.

Внезапно мне захотелось выбежать из комнаты. Я боялся того, что мог услышать от мистера Нортона, боялся выражения его глаз. Но не меньше я страшился уйти. Мне было не оторвать взгляда от его подрагивающих век. В бледном свете электрической лампочки попечитель мотал головой, будто бы споря с каким-то настойчивым, не слышным мне голосом. Наконец веки его открылись, обнажив две бледно-голубые туманные лужицы, которые затем собрались в точки, застывшие на лице ветерана; тот без улыбки отвел взгляд.

Люди нашего племени не должны подобным образом смотреть на людей из племени мистера Нортона, и я спешно шагнул к постели.

— Это врач, сэр, — сказал я.

— Сейчас все объясню, — произнес ветеран. — Принеси стакан воды.

Я замешкался. Он бросил на меня строгий взгляд.

— Воды принеси, — повторил эскулап и стал помогать мистеру Нортону сесть.

За водой я обратился к Эдне, которая, проведя меня по залу в маленькую кухню, наполнила стакан из старомодного зеленого бачка.

— Малыш, если захочешь его угостить, у меня есть отменная выпивка, — сказала девушка.

— Ему сейчас вода полезней, — ответил я.

У меня дрожали руки, вода выплескивалась через край. Когда я вернулся, мистер Нортон уже сидел без посторонней помощи и беседовал с ветераном.

— Вот для вас вода, сэр, — сказал я.

Он взял у меня из рук стакан.

— Благодарю.

— Только не слишком усердствуйте, — предупредил ветеран.

— Ваш диагноз полностью совпадает с мнением моего специалиста, — сообщил мистер Нортон. — Мне пришлось обратиться к нескольким титулованным профессионалам, чтобы получить толковую консультацию. Как вам это удалось?

— Так ведь и я некогда был специалистом, — ответил ветеран.

— Но каким образом? На всю страну людей с достаточным образованием — раз-два и обчелся…

— Значит, один из них — узник недосумасшедшего дома, — парировал ветеран. — Впрочем, никакой загадки здесь нет. Выехал из страны во Францию в составе Армейского медицинского корпуса, а после перемирия остался за границей повышать квалификацию.

— Вот как, и долго во Франции пробыли? — поинтересовался мистер Нортон.

— Достаточно долго, — коротко ответил ветеран. — Достаточно долго, чтобы забыть то, чего забывать нельзя.

— Например? — спросил мистер Нортон. — Что вы имеете в виду?

С легкой улыбкой ветеран склонил голову набок.

— Да про жизнь всякое. То, что большинство фермеров и простых работяг обычно усваивают посредством опыта и почти никогда — через посредство сознательного мышления…

— Извините, сэр, — обратился я к мистеру Нортону, — если вам полегчало, может, мы поедем?

— Не сейчас, — ответил он. — Вы меня заинтриговали, — сказал попечитель доктору. — Что же с вами случилось?

Капля воды, повисшая на его брови, сверкала, как осколок алмаза. Я подошел к стулу и сел. Черт бы побрал этого ветерана!

— Вы точно хотите узнать? — спросил ветеран.

— Конечно, уверяю вас.

— Тогда юноше, возможно, лучше сойти вниз и там подождать…

Едва я открыл дверь, как в комнату ворвался гвалт бушевавшего внизу бедлама.

— А впрочем, лучше останься, — рассудил бывший врач. — Возможно, если бы мне, студенту колледжа на холме, поведали то, о чем сейчас будет речь, не дошел бы я до нынешнего своего состояния.

— Присядьте, молодой человек, — распорядился мистер Нортон. — Значит, вы посещали учебное заведение, — обратился он к ветерану.

Я снова уселся, не зная, что скажу в свое оправдание доктору Бледсоу, а ветеран завел рассказ об учебе в колледже, о врачебной практике и пребывании во Франции в годы мировой войны.

— Дела ваши складывались успешно? — спросил мистер Нортон.

— Вполне себе. Я провел несколько операций на головном мозге, чем привлек определенное внимание.

— В таком случае почему вы вернулись?

— Ностальгия, — просто ответил ветеран.

— Что же вас занесло в эту… — Мистер Нортон осекся. — При вашей-то квалификации…

— Язвы, — сказал толстяк.