Невидимый фронт войны на море

Сравнивая взгляды балтийцев и черноморцев видно, что если на КБФ в качестве основной маневренной единицы видели радиопеленгаторный пункт с минимально необходимыми для его работы условиями, то на Черноморском флоте исходили из необходимости маневренности всего берегового радиоотряда с минимально необходимым количеством вахт радиоотряда и узла связи.

Вместе с тем, лишь в конце 1943 года задача обеспечения частей морской РЭР маневренными средствами стала решаться в масштабе ВМФ. Из «Перечня необходимых мероприятий по радиоразведке и оперативной радиосвязи на театрах воюющих флотов» за октябрь 1943 года в разделе «Оборудование» значилось распределение автомобильной радиопеленгаторной станции типа «АВТО» на флоты в количестве восьми единиц, в том числе: КБФ – 3, ЧФ – 3 и СФ – 2 станции. Кроме того, из этого же перечня следовало распределение трех (по одной на Балтийский, Черноморский и Северный флоты) оперативных приемных центров береговых радиоотрядов, которые выделялись для развертывания в новых пунктах дислокации главных баз флотов. Каждый такой центр оборудовался радиопеленгаторами (по два КВ и ДВ), а также КВ радиоприемниками в количестве 15 единиц[774].

Следовательно, опыт Великой Отечественной войны оказал значительное влияние на развитие маневренных сил и средств отечественной морской РЭР, а в итоге – и на результаты боевого применения сил и средств морской РЭР в войне в целом. В дальнейшем это способствовало скорейшему развитию маневренных средств РЭР: в феврале 1944 года начальником РУ ГМШ, а в марте начальником Управления связи ВМФ были утверждены тактико-технические задания на автомобильную радиопеленгаторную станцию «Авто-44»[775] (тактико-технические данные приведены в таблице 16) и автомобильную связную радиостанцию «Алтай»[776].

На результаты боевого применения сил и средств морской РЭР советского ВМФ в ходе Великой Отечественной войны длительный период отрицательное влияние оказывало недостаточное качество отчетных документов по радиоразведке и нарушение сроков их представления. Например, в разведывательном управлении ГМШ оценили качество документов, составленных командиром по радио штаба Северного флота так, что они «могли служить примером, как не надо писать штабные документы, – так трудно было уловить смысл». По оценке РУ ГМШ эти документы были «не оперативными документами разведки, а сплошной водой». Этот же характер носил отчет по радиоразведке штаба Северного флота за первое полугодие

1942 года, – «очень путано и краснобайски написано»[777]. А ведь речь идет о документах, исполненных уже летом 1942 года, то есть спустя год после начала военных действий. Однако и к августу 1943 года на Северном флоте значительных улучшений в данном вопросе достигнуто не было: «в отчетах не указывались задачи, поставленные перед радиоразведкой на месяц, их содержание носило повествовательный характер, не всегда освещалось решение поставленных перед радиоразведкой задач»[778]. Такую оценку отчетов «О выполнении плана оперативной разведки Северного флота средствами радиоразведки» дал начальник разведывательного отдела штаба СФ капитан 1 ранга П.А. Визгни.

Отчетные документы по радиоразведке страдали не только качеством исполнения, но и зачастую снижали их оперативную ценность по причине нарушения сроков их представления. Например, на Амурской флотилии, Тихоокеанском, Северном и Балтийском флотах во втором квартале 1943 года имелись случаи грубого нарушения табеля срочных донесений, что затрудняло обработку и систематизацию материалов и сведений в Разведывательном управлении ВМФ. Аналогичная картина наблюдалась и в первом квартале 1943 года. При этом если БРО Черноморского флота представлял отчетные документы в первом и втором квартале своевременно, то в третьем квартале 1943 года табель срочных донесений был им «грубо нарушен»[779].