Невидимый фронт войны на море

Заблаговременное предупреждение об угрозе нападения китайских войск часто становилось результатом анализа связи ее артиллерии. Большая часть такой информации добывалась из перехвата боевых приказов НОАК. Например, в мае 1952 года перехват одного из сообщений обычного текста позволил аналитикам АСА практически полностью восстановить боевой приказ китайской армии. Однажды данные разведки связи позволили ответить на один из важных вопросов перехваченного боевого приказа. Командование 8-й армии США требовало подтверждения информации о том, что 40-я китайская армия, состоящая в основном из ветеранов боевых действий, зимой 1951/1952 гг. перешла в Корею. Из перехвата северокорейской связи стало известно о жалобах фермеров на солдат 40-й армии, воровавших рис. Это сообщение, как требовавшееся командованием подтверждение, было немедленно направлено в адрес командующего 8-й армией генерал-лейтенанта М. Риджуэйя[905].

Вступление китайских войск в военные действия в Корее вновь обострило языковую проблему для подразделений американской разведки связи. Нехватка китайских лингвистов испытывали как армейцы, так и Служба безопасности ВВС США, начавшая подготовку требуемых специалистов в Йельском университете. Армейцы же, первоначально предполагали, что большое количество китайцев, проживающих в США, станут основой лингвистов их подразделений разведки связи. Надежды эти не оправдались: существовало различие в диалекте радиооператов НОАК и американцев китайского происхождения. Некоторую помощь в перехвате и переводе удалось получить от нанимаемых китайских националистов из Тайваня, хотя и здесь требовалось обучение военной терминологии. При этом военные действия в 1951 году характеризовались интенсивным вмешательством в войну не только НОАК, но и советской военной авиации и специалистов[906], что также потребовало наличия соответствующих лингвистов, способных вести перехват в линиях тактической радиосвязи. Но как в АСА, так и в АФСС круг подобных специалистов к 1951 году был весьма ограничен.

Стабилизация линии фронта в войне также привела к внедрению в деятельности американских войск принципа ротации военнослужащих и гражданского персонала. В полной мере это относилось и к организации службы армейской разведки связи, создав дополнительные сложности в подготовке и замене на ротационной основе специалистов, участвующих в военных действиях. Вместе с тем, несмотря на все сложности, ведение разведки связи американцами не прекращалось, а ее результаты, особенно в части разведки корейских войск, получили высокую оценку.

С началом переговоров о перемирии в июле 1951 года, корейцы и китайцы повысили меры по защите информации. Это привело к существенному уменьшению добываемой информации в интересах командования войск ООН, хотя полного прекращения радиосвязи в стане их противника не наблюдалось.

Вне театра военных действий разведка связи США также обеспечивала их успешность, выявляя советских шпионов, занимавших высокие посты и имевших доступ к важной информации. Британские дипломаты Дональд Маклин и Гай Берджес[907], а также некоторые их коллеги, работавшие в Вашингтоне и Лондоне, были способны предоставить СССР подробную информацию самого высокого уровня: об американских запасах ядерного оружия, американской и британской политике до войны в Корее, их военных планах, компрометирующие данные на американских военачальников в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Хотя и задержать этих советских шпионов не удалось, благодаря разведке связи, утечка информации была установлена, а ее канал перекрыт[908].

Показательно, что снижение эффективности ведения разведки связи традиционными методами способствовало не только появлению новых, но и широкому использованию положительно зарекомендовавших себя и уже в далеком прошлом. Из последнего имеется ввиду применение устройств обнаружения радиосвязи противника, основанных на принципе индукции и размещаемых максимально близко к вражеским позициям. Такой метод разведки активно использовался американцами в Первой мировой войне[909]. Разведка тактического звена корейских и китайских войск мобильными группами (начальник, водитель, 1–3 оператора-переводчика) на джипах хотя и подается в литературе как инновация[910], все же своими корнями также уходит в Первую мировую войну[911]. Вместе с тем, тактические группы разведки связи действительно хорошо зарекомендовали себя в войне в Корее: начав деятельность в июле 1951 года, к ноябрю вели разведку 7 таких групп (LLI – low-level intercept), к октябрю 1952 года – 15, а к концу войны – 22 группы. Оперативная ценность сведений, добываемых тактическими группами перехвата, составляла от 20 мин до 3-х суток, чего было вполне достаточно для обеспечения эффективных действий на полковом уровне.