Невидимый фронт войны на море

4. Находясь в районе расположения зенитных батарей и авиации, имела надежную защиту от неприятельских самолетов.

5. По размещению и планировке дача вполне удовлетворяла требованиям к установке в ней аппаратуры Информационной разведывательной станции.

6. Близость дачи к шоссейной дороге, телефонным линиям и командованию флота обеспечивала удобную надежную связь и сообщения.

По результатам работы комиссии командование СНиС просило начальника штаба Морских сил Балтийского моря ходатайствовать перед вышестоящим командованием о скорейшем разрешении вопроса по установке ИРС, чтобы получить возможность своевременно приступить к ремонту помещений и установке аппаратуры, которые необходимо было закончить к осени 1927 года до закрытия бюджетного года»[428].

Через неделю, 12 января 1927 года Галлер в телеграмме № 33/98 ходатайствовал перед начальником Первого (разведывательного) управления Управления ВМС РККА о скорейшем разрешении вопроса – «чтобы не задерживать практическую работу станции, так как уже были получены первые два приемника»[429]. В результате, 29 января Первое управление в телеграмме № 13/2 уведомило штаб МСБМ о том, что оно не возражало против открытия ИРС в доме дачи Шмитта. Однако были поставлены два условия: должна была быть улучшена маскировка дома со стороны залива и отчужден участок земли, на котором находилась дача.

Заручившись столь высокой поддержкой, Галлер в телеграмме от 5 февраля 1927 года № 36/15 просил командующего Береговой обороны Балтийского моря и крепости Кронштадт поручить начальнику СНиС флота предоставить доклад плана работ по открытию станции для дальнейшего доклада в РВС Морских сил Балтийского моря. Данное поручение было принято к исполнению 6 февраля 1927 года[430].

Таким образом, потребовалось почти полтора года на решение вопроса лишь о месте установке ИРС и составления плана работ по ее открытию. Однако и это было еще решение не всех проблем. Вопрос о месте установки был разрешен в Управлении ВМС РККА, а так как дача находилась на балансе гражданского ведомства – Ораниенбаумского исполкома, то это и затянуло в очередной раз открытие станции.

Несмотря на то, что у СНиС Морских сил Балтийского моря имелось разрешение Президиума Губернского исполкома на передачу ей имения Шмитта еще от 24 апреля 1926 года (разрешение № 49), вопрос решался тоже более года. Так, 21 февраля 1927 года начальник СНиС П.В. Сахарусов в телеграмме № 47 обратился к председателю Ораниенбаумского исполкома с просьбой «о передаче имения Шмитта со всеми постройками в распоряжение Службы наблюдения и связи, с отчуждением земельного участка, соприкасающегося с домом, согласно прилагаемой при сем кальки, площадью в 57 600 м², равной приблизительно 11 десятинам, и выселением арендатора из занимаемого помещения»[431]. Однако для передачи дома и выселения арендатора вновь потребовалось создание специальной комиссии, что решалось уже в марте. Для этого 15 марта 1927 года начальник СНиС обратился к командующему Береговой обороны Балтийского моря. В комиссию вошли представители от строительной части Главвоенпорта, Юристконсульта порта и СНиС МСБМ[432].

Тем не менее, подобным путем вопрос полностью так и не разрешился: 9 мая выяснилось, что арендатор все еще проживал в одноэтажном доме на отчуждаемой территории и на требования Ораниенбаумского исполкома выехать в отведенное для него жилье отказался, возбудив перед Губернским исполкомом ходатайство об оставлении его в прежнем помещении. В данной ситуации начальник СНиС 11 мая в телеграмме № 71 обратился к командующему Береговой обороны Балтийского моря с просьбой направить в Губернский исполком документы для срочного принятия мер к выселению гражданки Васильевой в двухнедельный срок, «дабы иметь возможность приступить к работам, как по ремонту здания, так и оборудованию станции»[433].

В результате затянувшегося более чем на два года вопроса о выборе и отчуждении территории и помещений для ИРС, ее техническое оборудование не было завершено даже в ноябре 1927 года. Так, командующий Береговой обороны Балтийского моря Елисеев и начальник СНиС Фабель в донесении № 142/5756 лишь 26 ноября доложили командующему Морских сил Балтийского моря об окончании работ на станции по установке первых двух рамочных приемников. К этому же сроку были выполнены работы по оборудованию станции освещением и динамомашиной для зарядки аккумуляторов, которые были приняты комиссией, назначенной начальником СНиС 14 ноября 1927 года. Однако связь с ИРС до сих пор поддерживалась по телефону, а телеграфный аппарат находился в стадии установки[434].

Следовательно, факт установки радиоприемников на Информационной разведывательной станции СНиС Морских сил Балтийского моря только к 26 ноября 1927 года отрицает возможность ее открытия 28 сентября 1927 года, позволяя уточнить получившее распространение в историографии мнение о дате образования радиоразведки советского ВМФ.