Невидимый город

Как же добиться поддержки народного собрания? Хардингам охотно разъяснили: нужно одеться в траур, прийти утром на общественную площадь и со слезами на глазах умолять граждан сжалиться над ними и помочь их горю. Советовали также взять у соседей напрокат маленьких детей: вид плачущих крошек всегда умиляет. Так надо было поступать в течение нескольких дней, при этом стараться поговорить лично с большим числом граждан. Советовали также нанять специального раба, который заучил все имена обитателей Луса и будет тихо и ненавязчиво подсказывать их просителям во время бесед. Так, мол, поступают все, кто хочет быть избранным на какую-нибудь государственную должность или имеет другую нужду, удовлетворить которую может только народное собрание.

– Все, кто идет на выборы, в траур одеваются и плачут? – ехидно спрашивала Элиана.

– Нет, раба нанимают и людей уговаривают, – отвечали ей.

Можно также нанять специального человека (здесь его называли «склоняющим слух»), который будет причитать на площади и уговаривать граждан вместо самих просителей. Но его услуги нужно оплачивать, и весьма щедро, а таких денег у Хардингов нет.

* * *

Была еще одна возможность, и о ней одуревшим Хардингам охотно рассказывал их новый приятель – Алций, неудачливый поэт, живущий «под черепицей» на последнем, пятом этаже острова. Нужно найти богатого покровителя из благородного рода, и тогда тот мог бы взяться за защиту их интересов. Здесь, в Лусе, это называлось «пойти в младшие друзья», и, по словам поэта, этим способом свести концы с концами пользовалась чуть ли не половина обитателей города.

– И что, этому «старшему другу» тоже надо платить? – мрачно интересовался Эгиль.

– Да нет, что ты! – Алций замахал руками. – Он сам тебе будет платить, понемногу правда, потому что таких «младших друзей» у него пруд пруди, на всех не напасешься.

– Зачем ему это тогда?

– Просто обычай. Старый добрый обычай Сюдмарка. Сильные должны опекать слабых и заботиться о них. Ему за это большой почет будет среди своих. Ну и потом вы ему тоже уважение будете оказывать, а это всякому приятно.

– Уважение оказывать – это как? – полюбопытствовала Элиана.

– От вас, красавица, как раз ничего не потребуется, – поспешил заверить ее Алций. – Ну а мужчинам, конечно, придется потрудиться. Первым делом каждый день, еще до рассвета, надо собраться у дома «старшего друга» и, когда он выйдет, пожелать ему доброго утра. В старое доброе время, когда младших друзей было немного, «старший друг» каждому пожимал руку и в щеку целовал, ну а теперь обычай такой, что младшие старшему руку целуют и на колени становятся. И то сказать! Бывает, столько младших набежит, что к старшему уже и не протолкаться: ногу отдавят, а то и глаз подобьют. Или у старшего настроение дурное – он не велит привратнику вовсе двери открывать, а сам через черный ход шмыг по своим делам! Так прождешь все утро и пойдешь несолоно хлебавши. И наоборот, если старшему с утра нужда куда-нибудь ехать, в баню, например, – нужно впереди бежать, расчищать носилкам дорогу. Расталкивать толпу. Или если старший речь в суде произносит или стихи в компании читает, ваша работа аплодировать и кричать от восторга. Что еще? Если вам нужно куда-нибудь в другой город поехать, прежде нужно у старшего отпроситься. Но зато, почитай, каждый день будете иметь горячий обед – старший всех младших обедать у себя приглашает. А остатки можете завернуть в салфетку и отнести своим женщинам. Ну что, замолвить за вас словечко перед моим старшим? Он человек добрый, щедрый и к тому же старых правил. Не чета этим нынешним сыновьям откупщиков и ростовщиков, что зовут себя «новыми людьми» и страсть как охочи смотреть на чужое унижение. А тут даже на колени становиться не придется. Хотите?

Лицо Алция во время всей этой речи оставалось безмятежным, невозможно было понять, говорит ли он всерьез или насмехается.

Хардинги переглянулись не находя слов. Наконец Ларис сказал с улыбкой:

– Спасибо, но мы еще не… еще не настолько заражены здешним безумием.

И сейчас, год спустя, Эгери снова спрашивала себя: «Настолько или не настолько?»

Глава 12

Тут Эгери осознала, что все еще сидит у фонтана и этот мальчишка… (Иний, кажется? Да, конечно, Иний, как и брат. Ведь здесь отца и всех детей зовут одинаково – вот ведь глупость!) Этот мальчишка Иний глядит на нее с испугом, но не уходит. Ну да, конечно, в письме его старший брат велел позаботиться о ней в благодарность за исцеленный палец. (Ларис! Ларис!)

А что еще было там, в письме? Что-то непонятное… Ах да!

– А что такое случилось в ущелье? – спросила Эгери у мальчишки.

– В каком ущелье? – не понял тот.

– Ну… Вот же здесь написано: «после того, что случилось в ущелье и потом, здесь совсем тяжело стало». Что значит «в ущелье и потом»?