Невидимый город

– Это госпожа Олия заказывает. У нее свои причуды. Она у нас покупает всегда только нечесаную шерсть и лен. Для себя и своего сына она сама шерсть прядет и ткет, как в старые времена. Совсем, говорят, служанок работой замучила: всю ночь им сомкнуть глаз не дает, а потом будит еще до рассвета. А лен небеленый как раз для того и покупает, чтобы служанкам платье шить. Говорит, что так их тела огрубеют, и они не будут предаваться сладострастным мечтаниям. А по-моему, так просто экономит: лен дешевый, а раз небеленый, так и грязь на нем нескоро заметна станет. Опять же, на девушку в такой одежде вряд ли кто посмотрит, будь она хоть раскрасавицей. Ну ладно, пусть ей Эйид с Этой судьями будут. А мы пойдем пока в мастерскую, посмотрим, как там ваши юбка с накидкой.

Глава 14

Выяснилось, что в связи со всеми чрезвычайными событиями заказ еще не готов. Ирмия просила зайти через пару дней. Эгери была не против: ей уже успела прийти в голову одна идея, достаточно безумная для того, чтобы приняться за ее исполнение сейчас же, пока не пробудился здравый смысл. Тем более что за окном темнело: это ей тоже оказалось на руку.

Эгери вышла на улицу и, вместо того чтобы поспешить к Элиане, крадучись, прячась за деревьями, осторожно обошла дом. Позади домика – небольшой сад: полдюжины цветущих яблонь, две клумбы у самого дома, обвивающий стены плющ, в отдалении – полдюжины грядок с зеленью и маленький пруд в виде песочных часов. Через самую узкую часть пруда переброшен горбатый мостик с беседкой.

Впрочем, сад сейчас совершенно не интересовал Эгери. Ей нужно кое-что иное. По выходящей из окна трубе она опознала кухню, а рядом с нею, у стены, нашла поленницу. На этот раз дрова были сложены ровно, и Эгери пришлось переложить их на манер лестницы, чтобы забраться наверх. Она работала быстро и тихо, сама удивляясь ловкости своих рук. Ее пока что никто не заметил: Эгери видела, что со стороны улицы к дому подъехали новые повозки, и поняла, что все в мастерской и на складе вновь занялись приемкой товара. Все складывалось очень удачно, и если она не зазевается, то добьется своего.

За работой Эгери все время думала об Элиане, но все равно не позволяла себе остановиться, бросить все и поспешить к сестре. Эгери, последняя из Хардингов, ясно понимала, что сейчас решается ни больше ни меньше судьба ее родины. Если она сейчас отступится, второго шанса не будет. Поэтому она продолжала свою работу.

На самом деле постройка лестницы заняла не так уж много времени, но каждое мгновение казалось Эгери тяжелым и наполненным до краев: точь-в-точь как полки и сундуки Ирмии. Но вот принцесса критически осмотрела свою постройку, прочитала короткую молитву, скинула туфли, ухватилась за стебли плюща и полезла на крышу по дровяным ступеням.

Разумеется, поленья тут же с грохотом стали осыпаться под ее ногами.

Хлопнула дверь, послышались голоса рабов и лай собак.

Эгери одним прыжком взлетела наверх и затаилась, прижавшись к черепице. Она уже видела в своем воображении, как ее обнаруживают и с позором стаскивают с крыши на растерзание собакам. «И ведь главное, нипочем не сумею объяснить, зачем я сюда залезла», – думала Эгери мрачно. Тут ее посетила еще одна шальная мысль: обратиться волчицей, соскочить наземь и принять бой.

Но, по счастью, обошлось без этого: рабы вовсе не жаждали бродить вокруг дома в темноте, а псы оказались еще ленивее рабов. Люди скоро ушли, собаки гулко, но без всякого энтузиазма потявкали в ночь и, вздыхая и поскуливая, улеглись на крыльце.

Эгери терпеливо ждала. Ночь вступила в свои права. Над головой принцессы засияли звезды, но ее больше волновало то, что происходит у нее под ногами. Наконец дом утих, из окон на землю больше не падали отсветы. Эгери переползла с левого крыла, где располагалась кухня, на главное здание и добралась до люка: его оставили, чтобы в жаркие летние ночи спать на крыше. Эгери осторожно, стараясь не скрипнуть петлями, откинула крышку люка, спустилась на чердак и остановилась у двери, ведущей в коридор, к комнатам второго этажа. Вроде все тихо. Так же осторожно и бережно Эгери открыла дверь и спустилась по трем ступеням в коридор. Сейчас она находилась в центре дома над самой лавкой, а ей надо было пробраться в правое крыло, в мастерскую, где стоял сундук госпожи Олии. Босые ноги Эгери ступали мягко, как волчьи лапы. Она то и дело замирала, прижималась к стене, вглядывалась и вслушивалась в темноту. Дом обманул ее: он все еще не спал, внизу скрипели половицы, слышались щелчки сандалий по мозаичной плитке, смешки, приглушенные голоса. И все же Эгери тихо, но решительно шла вперед. Сейчас она уже ничего не страшилась и почти не думала, как будто принятое решение стало лодкой без весел и руля, которую она оттолкнула от берега, и теперь лодка и река жизни сами влекли ее дальше с неодолимой силой.