Невидимый город

– Нет, я думаю, речь про господина Арнвера, любовника Дарин, – предположила Десси.

– Ты его правда к ней приворожила?

– Да нет, конечно. Я ее немного заворожила, чтобы она посмелей была.

– Госпожа Десси! – в один голос воскликнули близняшки.

– Конечно, а что вы думали?! – фыркнула та.

– Словом, я проболталась, а он поверил, – продолжала Карин, оправившись от изумления. – Даринка боялась, что он ее теперь разлюбит и бросит, но он, наоборот, пуще прежнего к ней прикипел, только стал бояться, что она на него какие-нибудь чары наложит или что она кого-нибудь другого присушит и изменять начнет. Ревновал страшно. Бил по лицу, чтобы на нее никто смотреть не захотел, а несколько дней назад куда-то собрался по делам, но ее оставить побоялся. Снял комнату на пять декад вперед, да и сами видите – Даринку здесь запер, да еще и привязал. Я-то знала, что и как, и поесть-попить ей носила тайком. Давно уже хотела веревку перерезать, но она все запрещает. Говорит, Арнвер вернется, рассердится и разлюбит ее. Хотя по мне так пошел он со своей любовью куда подальше.

– Кари, молчи! – взмолилась Дарин. – Он же не виноват, что никому верить не может. Его уже раз предали, и его короля тоже, теперь ему кажется, что все вокруг злые. Вот он и хочет ударить первым, пока его не ударили. Это он от горя и от глупости, а не по злости.

– Милая девушка, да почитай все зло на земле творится от горя и от глупости, да еще часто из страха, – подал вдруг голос Айд. – Злость – она и есть страх с глупостью вместе. Только на то вы и люди, чтобы уметь со своей злостью совладать. А не умеешь, значит, тебе среди людей делать нечего.

– Не знаю, милый господин, а только не мне его судить, – ответила Дарин, вытирая слезы. – Уж если и я от него отвернусь, у него совсем никого не останется. Так что спасибо вам всем, только зря вы сюда пришли. Уходите, прошу вас, не трогайте меня, я его ждать буду. Пусть моя любовь горше горького, только в этом никто не виноват, я сама так захотела.

– Вот видите, госпожа Десси! – всхлипнула Карин. – Ну как с ней говорить?

– Дарин, милая, он не придет, – мягко сказала Десси. – Он пытался убить чужанку, невесту королевского дяди, и теперь сидит в темнице.

– Да вы что! – Дарин рванулась, попыталась вскочить на ноги, но тут же скривилась и рухнула обратно на кровать. – Что ж вы молчите?! Он же… Я же… Мне надо к нему! Увидеть его! Госпожа Десси, голубушка, поколдуйте еще раз, отведите меня к нему?

– И не подумаю.

– Госпожа Десси, он же не со зла, он от горя просто и по глупости. Он же там совсем отчается один. Госпожа Десси, раз уж вы нас свели вместе, вы теперь не должны нас разлучать. Отведите меня к нему, умоляю вас, помогите ему бежать! Вы не подумайте, я ни минуточки не жалею, что все так вышло, я вам век благодарна буду…

– И не подумаю, – спокойно повторила Десси. – Я один раз ошиблась, но в другой раз не буду.

– Госпожа Десси, я вас на коленях… Кари, и ты на коленях проси, если любишь меня хоть чуть-чуть. Госпожа Десси, нельзя же человека одного в беде бросать.

– Тише, голубушка, не надо на колени становиться, – вновь заговорил Айд. – Я тебя к нему отведу.

– Ты? – ахнула Десси.

– Да, я. Она права, нельзя дело бросать на полдороге. Пусть увидится со своим возлюбленным, и пусть они вместе решают, как им дальше быть. Я тебя отведу, голубушка, не беспокойся. Только приведи себя в порядок, пусть он увидит тебя красивой.

– Да, правда. – Дарин шмыгнула носом и сказала решительно: – Кари, тащи нож!

* * *

Кари повела сестру вниз мыться. Десс хотела пойти следом, но Айд удержал ее за руку:

– Постой немного, побудь еще со мной. Мне надо уходить, скоро вернется сестра и испугается, если не застанет меня. Может быть, ты пойдешь со мной?

– Не знаю, – честно сказала Десс, – я бы очень хотела, поверь, мне с тобой хорошо, но, наверное, сейчас не могу. У меня еще осталось много работы. Может, в другой раз, после Колдовской Ночи?

– Счастливица ты… – вздохнул Айд. – Много работы, и ты, похоже, в нее веришь. А я уже сам себе не верю. Сама видишь, на что люди способны. Этот дурак приказал своей девушке никуда не уходить, и она бы тут сидела, пока с голоду не умерла. Уж если они любовь способны превратить в мучение, во что они тогда превратят закон и справедливость?!

– Ты прав, одного закона мало, – промолвила Десси. – Но если честно, то я не знаю, чем тебе помочь. Невидимые стены – это хорошо, очень хорошо, и все же тебе любой скажет, что город не стенами держится, а людьми. Надо еще, чтобы человек себя уважал. А это никаким законом и божьей волей не свершится, это только человек сам может сделать. Но это ведь не значит, что закон и справедливость ничего не стоят. Просто ты хочешь сделать все за всех, а это невозможно.

– И что же тогда прикажешь делать?

– Да кто я такая, чтобы тебе приказывать? И себе-то толком приказать не могу. Занимайся своим делом в меру своего разумения и дай другим сделать свою работу. Делай то, что тебе кажется правильным, но не забывай, что «кажется» не значит «так и есть». Вот и все, что я могу придумать.