Невидимый свет

Девятилетний Боб Ли никому не доставлял неприятностей. О таком сыне можно только мечтать. Он уже помогал кое в чем и довольно сносно владел оружием. От отца мальчик унаследовал сноровку, и в свои девять лет на удивление ловко обращался с винтовкой. Год назад даже оленя поранил. Чтобы добить зверя, Эрлу пришлось гнаться за ним аж до гор Скотт-Каунти. Эрл подхватил сынишку на руки и стал высоко подбрасывать.

— Ууууууууууууууууу! — визжал мальчик.

— Пожалуй, надо крепче держать тебя, Боб Ли, а то, чего доброго, на Луну улетишь!

Эрл опустил сына на землю.

— Мамы нет дома, — со смехом сообщил тот. — Миссис Фенсон заболела, и мама пошла отнести ей поесть.

— Угу, — отозвался Эрл. Такой уж у жены характер: за всех переживает. — Я только перехвачу бутерброд с чаем и поеду дальше.

— Уезжаешь, папа! — разочарованно произнес Боб. — Тебя никогда не бывает дома вечерами.

— Завтра буду, клянусь. Мне нужно сделать одно дельце. Вот улажу его и устрою себе отдых. Не дуйся, сынок. Пойдем лучше посмотрим, что нам мама оставила поесть.

Они вошли в дом, и Эрл в мгновение ока соорудил бутерброды с ветчиной. Открыв две банки с шипучим напитком, он отправился ужинать на крыльцо. Боб последовал за отцом. Они ели молча. Эрл посмотрел на часы: 8.30. До Уолдрона и кукурузного поля около часа езды. Он сунул в рот последний кусок и осушил банку.

— Проводи-ка меня до машины, Боб Ли.

— Слушаюсь, сэр, — ответил мальчик. Он чувствовал себя на седьмом небе, когда удавалось немного побыть с отцом.

Они дошли до машины. Эрл открыл дверцу, собираясь сесть. Солнце опускалось за горизонт. Мир окутала прозрачная сумеречная тишина. Здесь, в восточном районе Полк-Каунти, горы Уошито, меняя свой привычный рельеф, вздымались над равнинным морем, словно острова, поросшие сосновыми лесами, в которых кишела дичь. Эрл почти не занимался сельским хозяйством, но был рад, что у него есть участок земли, на котором можно охотиться. Хорошую жизнь он устроил для своей семьи, думал Эрл.

Неожиданно его захлестнула волна горького сожаления и уныния. Он попытался прогнать неприятные воспоминания, сосредоточившись на идиллии настоящего момента.

— Веди себя хорошо, Боб Ли, — сказал он, крепко обнимая сына. — Передай маме, что я очень люблю ее. Мне нужно уладить только вот это маленькое дело, понимаешь? Потом, возможно, я возьму отпуск. Тяжелое выдалось лето. На рыбалку пойдем, да?

— Да, сэр.

— У меня сюрприз для тебя. Примерно через месяц в Литл-Рок приезжает «Чикаго берз». Будут играть с командой «Нью-Йорк джайэнтс». Я видел рекламу в газете. Матч «Классический футбол Юга». Состоится десятого сентября на стадионе «Памяти героев войны» Закажу билеты. Они довольно дорогие — по три восемьдесят. Ну и что? Только представь, ты, я, мама, все втроем едем в Литл-Рок, ужинаем там, смотрим игру. Нравится такое?

— Вечером?

— Так точно, сэр. Там включают мощные прожекторы, и становится светло, как днем.

— Это было бы здорово, — восхищенно произнес мальчик. Правда, в голосе отца ему послышалось что-то странное. — Папа, что с тобой?

— Ничего, все замечательно, — ответил Эрл. — Я... — Эрл озадаченно помолчал, понимая, что должен дать сыну какое-то объяснение. — Я должен арестовать одного плохого парня. Парня, который совершил ошибку. Дурные люди бывают двух типов, Боб Ли. Этот парень стал бандитом, потому что захотел им стать. Он сказал: «Буду плохим» и начал творить зло. Теперь он должен понести наказание. Это один тип.

Мальчик смотрел на отца.

— Но ты таким никогда не станешь. Люди в большинстве своем совсем другие. Однако порой случается так, что хороший парень, вроде тебя, тоже превращается в дурного. Это второй тип. Такой парень говорил: «Я буду хорошим», но каким-то образом, сам того не желая, не задумываясь, обманывая себя, преступает черту дозволенного и становится плохим, потому что ему так легче жить. Ему не хватает мужества, времени или еще чего-то, чтобы осознать свою ошибку. Может быть, он даже не подозревает, что поступает дурно. Как бы то ни было, он творит зло. Понимаешь?

Взгляд ребенка свидетельствовал о том, что он в растерянности.

— Ладно, когда-нибудь поймешь. А потом приходится расхлебывать ту кашу, которую заварил. Надо все привести в порядок. Приходится отвечать за свои поступки. Понимаешь?

Мальчик понуро смотрел на отца.

— Значит, не понимаешь. Но когда-нибудь поймешь, я в этом не сомневаюсь. Ты вырастешь хорошим человеком и не совершишь тех ошибок, которые наделал твой несчастный, старый отец. А теперь мне пора. Передай маме, что я люблю ее, и что вечером увидимся, слышишь?

— Да, папа.

Эрл сел в машину, лихо развернулся и отъехал от дома. В зеркале заднего обзора он видел фигурку сына, стоявшего в свете угасающего дня с поднятой рукой. Эрл, высунув из окна руку, махнул в ответ и, свернув на главную дорогу, набрал скорость.

* * *

— Это последнее, что я помню, — сказал Боб.

— Взмах руки? — уточнила Джулия.