Невинная штучка Итана (СИ)

— Нет, — отрицает, хватая рывками воздух. — Поцелуй меня, пожалуйста…

Усмехаюсь, всё-таки решила идти до конца. Чудно.

— Тогда расслабься, Царевна. Напряжение лишь усугубит процесс, — прошу её, убирая волосы с шеи. Кожа пылает жаром, влажная от пота притягивает ещё сильнее. Пахнет так вкусно, как никогда. Запах её страсти обволакивает разум пьяной пеленой, крепко оседая в памяти.

Касание губ к местечку за ухом отзывается в теле вспышкой удовольствия. Не только у меня. Анна издаёт сдавленный стон, выгибаясь и подставляя шею под поцелуи.

О, дааа… Она слишком чувствительная девочка. Просто находка для меня.

— Из тебя лепить женщину — одно удовольствие, — кусаю за мочку уха. Она вздрагивает, как от разряда тока. То стонет, то хнычет от нестерпимого кайфа. Поверхностное дыхание девчонки ускоряется, как и пульсация крови в сонной артерии. Прижимаюсь к ней губами. Целую, слизывая капельки пота. От этого вкуса мгновенно клинит как и от её конвульсивного бульканья: «Итан… Итан… О, Боже, Итан…»

— Мать твою… — слетает с языка. Лёгкие царапины на моей шее вспыхивают огнём. Под кожей растекается приятное жжение.

Я только начал, а она уже на грани зависла, вибрирует, наполняя комнату возбуждающими интонациями.

Огладив пальцами линии подбородка, скул и губ, спускаюсь к груди. Маленькая. Упругая. Идеально помещается в мою ладонь. Закатив глаза от наслаждения, сминаю её, а затем мучительной пытке подвергаю сосок. Губами его обхватываю, втягивая в рот тугую и безумно вкусную горошину. Присасываюсь, зубами царапая. У каждой женщины здесь миллион нервных окончаний. Своего рода «волшебная кнопка» активирующая взрыв их вселенной.

— Итааан… — протянув гортанный стон, Анна выгибается дугой, вплетая пальчики в мои волосы. Сжимает их, дрожа подо мной. Затылком матрас продавливает. Бьётся в судорожной агонии, — Пожалуйста… Пожалуйста… Пожалуйста, не мучай меня…

Взяв короткую паузу, позволяю обоим резко вдохнуть.

— Всё в порядке, Царевна? — с трудом фокусирую взгляд на её лице.

— П-почти… — лепечет, задыхаясь. — Ты… Ты чуть не убил меня… Боже, это… Это… Как сладкая смерть. Ещё хочу. Пожалуйста, сделай так ещё…

***

Господи, кто бы говорил!

Это она меня убивает. Долгой, мучительной смертью. Прицельно бьёт по выдержке, заставляя мышцы дрожать от напряжения и гореть огнём.

Собрав последнюю волю в кулак, исполняю её просьбу. Ртом накрываю вторую грудь, возбужденный сосок дразню. Страстно припадая к нему губами, вырываю из горла Анны новый вскрик.

— Боже, Боже, мамочки, Боже… — судорожно тянет воздух, мечась подо мной на пике блаженства.

Отрываюсь от груди. Обхватывая затылок ладонью, в губы впиваюсь. С жадностью сминаю их своими, пью до дна. Как одержимый усиливаю напор, продолжая трахать языком. Свободной ладонью лобка касаюсь. Такой гладкий, наощупь как бархат, ни единого волоска. Пальцами сползаю вниз. Протестующе промычав мне в рот, Анна резко замирает. Глаза как блюдца. Круглые. Тёмные. Ошалевшие…

— Тише, тише, малышка… — шепчу ей в рот, успокаивая напуганного кролика. — Расслабься. Тебе понравится.

Скользнув по лепесткам вниз, аккуратно раздвигаю их. Влагу пальцами собираю. Девчонка горячая и до невозможности тугая. Потекла от ласки. Пульсирует.

Блять, какая же она ох*енная! Вся моя. Нежная. Трепетная. Невинная…

Ныряю между складочек в сердцевину. Сжимается вокруг пальца так тесно, что башню напрочь сносит.

— Итан! — вскрикивает, как только глубже погружаю в неё палец. Ногти в спину вгоняет. Борозды на коже оставляет. Вынуждает зашипеть от боли. — Итан, Боже… Чееерт…

— Расслабься, Ana, иначе будет больно, — команда выходит осипшей, но твёрдой. Такого напряжения в теле я ещё не испытывал. Растягивая её внутри, в глаза прицельно смотрю. Как будто бомбу обезвреживаю, покрываясь холодным потом.

— Итан, Итан, пожалуйста, — захлёбываясь воздухом, умоляет ей помочь.

Касаюсь большим пальцем клитора. Надавливаю на точку, круг вырисовываю. Один. Второй. Третий. Она вздрагивает и кричит сама не своя. Выгибается. Содрогаясь всем телом, пульсирует на пальце. Рассыпается подо мной на атомы. Растекается. Ртом воздух ловит, словно вот-вот задохнётся. Прекрасная в своём оргазме. Невинная и порочная одновременно.

Твою ж мать!

Сделав свистящий вдох, с шумом выдыхаю. Наваливаюсь сверху. Развожу шире ноги, пока в себя не пришла, и заменяю пальцы членом. Раскалённой головкой в промежность вжимаюсь, погружаюсь в скользкие лепестки.

Горячо…

Когда преграды достигаю, блаженство ударяет в затылок жаркой волной. Позвоночник теплом затапливает. Через секунду меня бросает в холод. В висках лупит безбожно пульс. Чувствую, как капля пота скатывается по напряжённому лбу. За ней вторая. Падают Анне на переносицу. Хорошо, что девочка плавает в эйфории. Звёзды подсчитывает. Просунув руку под поясницу, крепко прижимаю к себе, чтобы не дёргалась при вторжении. Второй рукой фиксирую затылок. Чуть заёрзав подо мной, медленно приоткрывает глаза.