Невинная. В уплату долга

Птичку уже всю колотит не на шутку. Вижу, что ее волосы мокрые продувает холодным ветром. Сама же стоит босая. Черт. Какого хрена.

– Иди в дом, Илана.

– Папа…

– Иди в дом, я сказал!

Быстро набираю Владу. Птичка же с места не сдвигается, так и продолжая стоять и реветь на холодной плитке. Упрямая.

В телефоне слышу гудки. Ну бери уже, мать твою.

– Да, что там за херня с Озеровым?

– Роман Викторович, да все. Венки можно заказывать, хотя думаю, он и без них обойдется. Зачистили Озерова. Очень красиво. Больше половины дома сгорело, пока пожарка приехала. Извините, что сам не набрал. Не успел.

С силой сжимаю телефон. Блядь. Я должен был сам прикончить его, но кто-то это сделал раньше меня, и что самое интересное, я даже понятия не имею, кому еще Олег мог так сильно насолить, чтобы его зачистили.

Чувствую, как напрягается спина. А вдруг…Нет. Быстро отметаю эту мысль. Быть не может. Это все Озеров был. Точно знаю.

– Обыщите там все, что осталось. Мне нужны факты. Я хочу знать, кто его убрал.

Перевожу взгляд на птичку. Черт, она все еще здесь стоит. Слышала все.

В ее глазах в этот момент такая боль плескается, что у меня внутри что-то жечь начинает. Лавой будто поливают там. Щедро.

– Это вы. Вы убили его. Убили отца!

Даже не ожидаю, что девчонка окажется такой прыткой в ее уже серьезном положении. Она набрасывается на меня, как дикая пантера, колотя меня по груди кулаками.

Черт. Этой истерики еще только нам не хватало.

Быстро перехватываю ее руки своими, действуя осторожно и стараясь не задеть живот. Ну что она делает. Рычу волком на нее, какого хрена она творит?

– Успокойся немедленно, слышишь? Я. Не убивал. Твоего отца.

– Я вам не верю. Не верю! Теперь вы отомстили? Теперь вам лучше?! Лучше стало?Я ненавижу вас. Вы монстр, монстр!

Царапается, и пытается меня ударить, но с таким учетом скорее себе навредит только.

Блядь, эта истерика доконает меня. Девчонка, как уж, вертится, и не дает себя обнять. Ревет навзрыд, отчаянно и неугомонно.

В какой-то момент Илана просто на колени падает, впившись руками дрожащими в живот, и я просто охреневаю, когда вскоре вижу стекающую кровь у нее по внутренней стороне бедра.

Глава 28.2 Волк

Уже давно мне не было так страшно, как в этот миг. Илана, точно сломанная кукла, враз падает на колени и обхватывает живот руками. Я тут же подхватываю ее и вижу, что у нее пошла кровь. Много крови.

Сердце отбивает безумную чечетку. Блядь, это плохо. Это охренеть, как плохо. Рано еще. Очень рано. Что же ты творишь, девочка? Нахрена было так нервничать, да еще и по кому?

– Илана! Черт!

Подхватываю птичку на руки. К себе прижимаю. Она тут же бледная вся становится. Губы дрожат. В пиджак мой пальцами вцепляется намертво. Взгляд какой-то затуманенный, встревоженный. Перепугалась не на шутку.

– Тебе больно? Покажи мне. Где болит?

Слезы катятся из ее глаз, делая волосы мокрыми. Руками дрожащими к животу прикасается. Не говорит, упрямая, но я вижу, что ей больно. Сам не знаю как, но я это чувствую.

– Ничего, нормально все будет.

Малышка отворачивается, но мне похрен. Она злится на меня, думает, что я ее папашу грохнул, но сейчас это наименьшая наша проблема.

Быстро открываю заднюю дверь машины, и укладываю ее туда. Прямо так. Босую и без куртки. Сдираю с себя пиджак, и укутываю птичку в него замечая, что у меня почему-то начали дрожать руки. Как у гребаного наркомана.

Нет времени медлить. Я понимаю, что кровотечение в ее положении –  это уже совсем не шутки, и просто до одури боюсь, что негативный прогноз от врача теперь точно сбудется.

Поднимаю взгляд на птичку. Она вся сжалась и держиться за живот.

– Илана.

Не реагирует. Ревет только. Дрожит вся.

– Илана, посмотри на меня!

Наконец, глаза на меня свои поднимает. Полные слез, страха и лютой ненависти. Ко мне.

– Не бойся ничего, поняла меня? Сейчас доедем.

Моргает только. Слезы прозрачные катятся по ее бледным щекам.

Сам сажусь за руль и завожу мотор. Не до водителя сейчас.

Быстро выезжаю со двора и гоню до клиники, как ненормальный. Мне не хватает воздуха. Терпения тоже.

Вдавливаю педаль газа до упора. Как знал, что какая-то, сука, беда произойдет, как чувствовал.

Блядь, ну почему, какого хрена она так распереживалась? Откуда Илана вообще узнала про гибель отца? Если кто-то из персонала вякнул, лично голову откручу, хотя она ни с кем, кроме Валентины никогда не обращалась. Боялась тут всех и каждого. И меня, конечно, в особенности.

Черт, точно. Телевизор в ее комнате. Видать, из него новости узнала. Проклятье!

Бросаю взгляд на птичку в зеркало заднего вида. Там нет никакого движения. Даже дыхания не слышу. Сжимаю руль крепче. Не нравится мне все это.

– Илана? Ты как?

Ноль реакции. Вообще ничего.

Блядь, эта упрямая малышка меня до дурки скоро доведет.

Протягиваю руку назад.

– Возьми меня за руку, слышишь?

Холодный воздух опаляет руку, но никто меня за ладонь так и не берет.

Когда же, гоня на бешенной скорости, я поворачиваюсь и смотрю на Илану, кровь стынет в жилах. У нее глаза закрыты, бледная вся, а кровь так и продолжает идти. Я вижу, как она уже лужей стекает с кожаного сиденья.