Невинное развлечение (ЛП)

При звуках ее голоса он очнулся, посмотрел вверх на ее окно, но не прямо на нее.

— Простите, — пробормотал он и быстро опустил глаза на страницу, разыскивая, где остановился.

— Ничего страшного, — успокоила она. Он и, правда, выглядел несколько странно, как будто только что съел что-то неподходящее. — С вами все в порядке?

Он поднял на нее глаза, и вдруг — право же, это было почти невозможно описать, или даже понять — вдруг это случилось. Глаза их встретились, и, несмотря на темноту, на невозможность видеть их цвет, этот теплый, густой шоколадный оттенок — она все поняла. И почувствовала. И у нее перехватило дыхание. Она просто потеряла способность дышать. И равновесие тоже. Она плюхнулась обратно в кресло и мгновение сидела, удивляясь сумасшедшему стуку собственного сердца.

Он всего-навсего посмотрел на нее.

А она… она…

Упала в обморок.

О Господи, да он наверняка решил, что она совершенно ненормальная. Она никогда в жизни не падала в обморок, и даже… о, хорошо, она не то, чтобы по-настоящему упала в обморок, но ощущения были именно такие, все вдруг поплыло, закружилось, расплылось… а теперь он подумает, что она из тех леди, которым приходится повсюду таскать с собой уксус.

Это достаточно скверно уже потому, что она полжизни сама над такими насмехалась. О, Боже мой, Боже мой. Она снова вскочила и высунулась в окно.

— Со мной все в порядке, — крикнула она. — Я просто оступилась.

Он медленно кивнул, и она поняла, что он ничего не заметил. Мысли его витали далеко-далеко. Потом, словно внезапно вернувшись с небес на землю, он посмотрел вверх и извинился.

— Задумался, — объяснил он. — Уже поздно.

— Да, — кивнула она, хоть и не думала, что сейчас может быть намного позже десяти. И вдруг поняла, что просто не вынесет, если он сейчас попрощается с ней, что она просто обязана сделать это первой. Потому что… поскольку… Ну, она не вполне понимала, почему, но твердо знала, что так и есть.

— Я как раз собиралась сказать вам, что мне пора уходить, — затараторила она. — Ну, то есть, не уходить, конечно, поскольку идти мне, собственно, некуда, ведь я уже сижу в своей комнате, и не собираюсь идти никуда кроме постели, а она всего в паре шагов…

Она улыбнулась, будто это могло придать больше смысла той белиберде, что слетала с ее губ.

— Как вы уже сказали, — продолжила она. — Уже поздно.

Он снова кивнул.

И опять ей пришлось заговорить, поскольку он этого делать явно не собирался.

— Ну, доброй ночи.

Он ответил, но так тихо, что она не слышала слов, а только видела движение его губ.

И вновь, как и в тот раз, когда он на нее смотрел, она это почувствовала. Все началось с кончиков пальцев и потекло вверх по рукам, и Оливия задрожала и задышала часто-часто, будто это странное ощущение можно было выдохнуть вместе воздухом.

Но оно осталось, оно щекотало ее легкие и покалывало кожу. Она сходит с ума. Все дело в этом, не иначе. Или это все от усталости. Она слишком напряжена после общения с особой королевской крови.

Она отступила в глубину комнаты, протянула руку, чтобы закрыть окно, но вдруг…

— О! — Она снова высунула голову на улицу. — Сэр Гарри!

Он поглядел вверх. Он еще не двигался.

— Книга, — сказала девушка. — Она все еще у вас.

И они одновременно посмотрели на пространство между домами.

— Ведь кидать ее вверх гораздо сложнее, правда? — спросила она.

Он покачал головой и улыбнулся — слегка, как будто знал, что улыбка неуместна.

— Мне придется зайти к вам завтра утром и вернуть ее.

И снова пришло это перехватывающее дыхание чувство, искрящееся и странное.

— Я буду с нетерпением ждать вашего визита, — сказала она и закрыла окно.

И задернула занавески.

А потом обняла себя руками и тихонько замурлыкала.

Какой чудесный получился вечер!

* * *

На следующий день Гарри засунул «Мисс Баттеруорт и Безумного Барона» под мышку и приготовился совершить исключительно краткое путешествие до гостиной леди Оливии. По вертикали ничуть не дальше, чем по горизонтали, думал он. Двенадцать ступенек вниз до первого этажа его дома, еще шесть на улицу, потом восемь вверх до ее парадного входа…

В следующий раз ему следует посчитать также расстояние по горизонтали. Интересно будет их сравнить.

Ему почти удалось побороть безумие предыдущей ночи. Леди Оливия Бевелсток была ошеломляюще прекрасна, и это не его личное мнение, а общеизвестный факт. Любой мужчина хотел бы ее, тем более, если бы, как он, вел монашеский образ жизни последние несколько месяцев.

Гарри убеждал себя, что ключ к его душевному здоровью — в напоминании, зачем он поднимается по парадной лестнице ее дома. Военное Министерство. Принц. Национальная безопасность… Она — его задание. Уинтроп только что не приказал ему войти в ее жизнь.

Нет, Уинтроп именно приказал ему войти в ее жизнь. Никаких сомнений по этому поводу и быть не могло.

Он просто подчиняется приказу, убеждал себя Гарри, поднимая дверной молоток. Свидание с Оливией. Во имя короля и отечества.

И ведь она выглядит в тысячу раз привлекательнее, чем та русская княгиня со всей своей водкой.