Невинность палачей

Болезненный выброс адреналина придает ему сил, и он начинает стучать в дверь и звать жену.

Никакого ответа.

Тома ничего не понимает или, наоборот, понимает слишком хорошо, но разницы сейчас никакой. Дрожа всем телом, он колотит кулаком по двери, не обращая внимания на боль в порезанных запястьях, колотит все громче, зовет, вопит, выкрикивает имя жены, становится как сумасшедший, начинает бросаться на дверь, он уже готов ее вышибить…

– Уходи! – доносится наконец из-за двери.

– Валери? Это… Это ты? Пожалуйста, открой!

– Говорю тебе, уходи! Я не хочу тебя видеть.

– Но…

Остатки жизни, и без того разрушенной, рассыпаются у него в сознании, в то время как сердце спотыкается об отказ Валери и пропускает удар за ударом. Обезумев от боли, Тома припадает к двери. Брюки пахнут мочой, и от этого запаха его начинает тошнить. Хотя нет, все в себе ему отвратительно: и то, каким жалким он сейчас выглядит, и собственный извращенный ум.

– Пожалуйста… Впусти меня! – всхлипывает он.

– Только не сегодня! Мне нужно время.

Он слышит, как удаляются ее шаги и дверь в прихожую захлопывается.

Руки безжизненно повисают вдоль тела, и, устремив перед собой невидящий взгляд, он, как робот, идет к лифту…

Эмиль Фронсак

Идентифицировав Алисию Вилер, a fortiori[15] ее прошлое, лейтенант Небель выводит на позиции тяжелую артиллерию: фотографии и словесные портреты рассылаются во все уголки Франции, и особенно – в приграничные области. Она уже сделала это тринадцать лет назад – все бросила и сбежала без средств и с двухлетним ребенком на руках, так что сомневаться в том, что Алисия Вилер может повторить подобное сейчас, в менее сложных условиях, не приходится.

И время не ждет. Время отъезда беглецов зафиксировано на пленке камеры наблюдения, так что небольшой резерв у них есть. Скорее всего, они еще в стране, но проехать успели немало. Небель уже связался с информационной службой национальной полиции, и подозреваемые с минуты на минуту будут объявлены в розыск всеми комиссариатами и жандармериями Франции. Их фотографии уже переданы прессе, а также на радио и телевизионные каналы, и в эфир вышли экстренные сообщения о вооруженном нападении на мини-маркет и захвате заложников с указанием числа погибших и объявлением о розыске сорокатрехлетней женщины и ее сына-подростка. Также в распоряжение нескольких массмедиа переданы данные Жермен Дэтти, в которых она представлена как заложница и последняя жертва адской парочки, уже прозванной журналистами Ма и Жо Далтонами[16]. До сих пор не удалось установить личность женщины, умершей от сердечного приступа. В этом случае расследование также идет полным ходом, хотя персонала в нем задействовано несколько меньше.

Дабы находиться в центре событий, лейтенант обосновывается в комиссариате квартала. Помимо поисков и поимки Алисии Вилер с сыном и идентификации третьего трупа, у него есть и другие заботы: в окрестностях мини-маркета разыскная активность достигла своего пика.

Найти Эмиля Фронсака пока не удается.

Задействованы все ресурсы живой силы, и уже целый отряд мужчин и женщин-полицейских без устали прочесывает окрестности и опрашивает жильцов. Одни общаются с потенциальными свидетелями и показывают фотографию мальчика, другие ходят по улицам, увлекая в своем кильватере возрастающее с каждым часом количество волонтеров, которые, узнав, что трехлетний мальчик бродит в окрестностях один, тут же активно подключаются к поискам.

Новость распространяется со скоростью молнии, и вот уже взбудоражен весь квартал. Зарождаются и начинают циркулировать слухи, которые впоследствии быстро расходятся по прилежащим районам. Призрак соседа-педофила возникает то тут, то там, и некоторые неблагонадежные типы подвергаются преследованию со стороны своих бдительных сограждан. Поступают первые доносы, и количество подозреваемых увеличивается с устрашающей скоростью. Скоро телефонные линии комиссариата буквально разбухают от звонков, обвиняющих всех и каждого, без разбора.

Держать под контролем активность, развернувшуюся вокруг исчезновения ребенка, люди Небеля пытаются, но с переменным успехом. Они сортируют, как могут, звонки и другие сообщения свидетелей, которые якобы видели малыша в разных районах города и что его удерживают против воли (а может, даже накачали наркотиками?) на заднем сиденье некой машины какие-то подозрительные типы. Или еще одна популярная вариация: Эмиля опознаю́т в качестве жертвы в эпизодах педофилии на порнографических сайтах.

И каждый звонок, каждое свидетельство нужно обработать и расследовать, чтобы не пропустить перспективную версию. И вот уже ночь неотвратимо опускается на квартал и изнеможенных полицейских, вынуждая их приумножить усилия, ведь о судьбе мальчика до сих пор ничего не известно.