Невинность за свободу

— А ты у нас кто такой? Пидарский Амур? — рявкнул хозяин, пряча злость за ухмылкой.

— Все ещё злишься из-за Дубины? — беззаботно засмеялся Рэми. — Между прочим, это я помог Итану и Бонни быть вместе, — торжественно заключил он, и повернулся ко мне, видя, что брат больше не намерен вести с ним светскую беседу: — Представляешь, я заморозил воду в трубе, заставив ее лопнуть, и когда на несчастную влюблённую красотку полилась вода, появился ее рыцарь и спас — так и началась их история любви!

— Заморозил воду? — переспросила я, пытаясь понять, где хромает мой перевод.

— Эээ... ну это, — замялся младший Артонт, тогда как старший у камина захохотал.

— Я же говорю: у тебя язык без костей! Из-за того, что постоянно рассчитываешь на Джея, уже совсем перестал фильтровать, что несёшь. А если это создание действительно неподвластно нашим силам? Что будешь делать?

— Всегда же можно... — Рэми, с присущей ему жизнерадостной улыбкой, провёл большим пальцем по шее, а у меня по спине поползли нехорошие мурашки.

— Только попробуй, — пророкотал по залу голос, и я невольно обернулась: хозяин угрожающе подался вперёд, словно дикий зверь перед прыжком, тогда как в его глазах под каким-то подозрительно неестественным углом заплясали блики из камина. — Я превращу твою бесконечную жизнь в ад, и сама преисподняя будет преследовать тебя повсюду...

Ого... У меня волосы на затылке дыбом встали.

Это он из-за... м-меня?

Я услышала, как Рэми громко сглотнул:

— Лучик, а чего ты сидишь? — очевидно, он решил экстренно сменить тему. — Поешь чего-нибудь? Ты ведь ещё даже не завтракал?

— Спасибо, не хочется, — я мотнула головой.

— Ты опять ничего не ешь, — снова послышался строгий голос от камина, но уже не казавшийся таким опасным.

Поморщившись, я повернулась к хозяину, догадываясь, что отпираться нет смысла, так как меня, скорее всего, сдал Бат: кроме вчерашнего странного полдника, я ведь ничего не ела уже пару дней.

— У меня… это... несварение что-то, — да чего же мне сегодня столько внимания перепало-то?

— Надо поесть, — настаивал мистер.

— Так ведь... скоро же стейки будут? — просияла я, наконец найдясь, что ответить, и чувствуя, как во мне просыпается аппетит при мысли о свежепожаренном мясце. — Вот и поем!

— Забота — это хорошо, братец, — вмешался Рэм, как-то хитро взглянув на хозяина, и тот помрачнел ещё сильнее. — Я, пожалуй, тоже позабочусь... Марго, — он окликнул девушку, глупо хихикавшую с каждой, даже самой глупой шутки Рэми, и поманил ее пальцем: — Будь добра, любовь моя, обслужи моего маленького друга.

Девица приблизилась и молча опустилась на колени перед Рэми:

— О, нет, моя дорогая. Не этого, — он поднял девушку с пола и вдруг усадил ко мне на колени. — На сегодня твоя обязанность — этот парнишка.

Я закатила глаза, раздумывая над тем, какие ещё испытания мне уготовил этот болван. Поразительно, а ведь еще недавно я в нем души не чаяла.

Было бы не сложно просидеть до ланча с этой женщиной на коленях, но от ее парфюма меня замутило.

Дамочка принялась бормотать мне в ухо о том, что бы она хотела сделать с кхм... моим… эмм, членом, и всякие любопытные факты про то, куда и как ей можно этот самый член засунуть. Тогда как я, так отчаянно пыталась не подавать виду, что мне неприятна ее близость, что даже вспотела.

Нужно срочно выбираться отсюда...

Эйден нахмурился, когда на коленях у миниатюрного Луча вдруг очутилась кобылица, которая тут же принялась что-то нашептывать мальчишке в ухо, то и дело облизывая розовую раковину своим длинным языком.

— Что ты там такого шепчешь, прекрасная нимфа, что малыш так часто дышит? — спросил Рэм с наигранной заботой в голосе. — Смотри-ка, братец, кажется, наш Лучик возбудился.

Не поднимая головы, Эйден бросил взгляд исподлобья на парнишку, дыхание которого действительно стало заметно чаще, а на лоб выступила испарина:

«Я идиот. Ну и какая из него девчонка? Обычный недозревший пацан, которому, судя по всему, все же нравятся женщины: вон как разнервничался, — мужчина неосознанно подался вперёд, когда увидел, как шлюха, обвив руками тонкую шею его слуги, накрыла своими накачанными губами, пухлый рот мальчишки. — Что за херня?! — почему-то увиденное взбесило Архонта, а в голове возникли красочные воспоминания о том, как этот рот ещё недавно доставлял ему неимоверное удовольствие. — Не верится, что еще вчера я сам намеревался подсунуть ему девку, сейчас это кажется таким противоестественным… Я настолько проникся своими абсурдными предположениями, что теперь и вовсе не могу разглядеть в этом женоподобном создании мужика...» — Эйден едва не выронил стакан, увидев, как мальчишка в отвращении столкнул со своих колен женщину, и, жадно хватая ртом воздух, бросился бежать.

— Это что ещё такое?! — заверещала с пола обиженная шлюха, когда ей на помощь бросились подруги.

Мужчина выпрямился, провожая взглядом поспешно удаляющегося слугу и, недолго думая отправился за ним в кухню.

Луч, согнувшись над раковиной, опорожнял желудок, дрожа всем телом.