Невинность за свободу

Хозяин как-то болезненно поморщился. Грустно усмехнувшись, опустил голову, с избыточным вниманием разглядывая, как его пальцы сжимают ладонь:

— Значит, я просто обязан взять его себе и не выпускать из рук до тех пор, пока... оно не исчезнет.

— Не исчезнет, — все ещё сомневаясь, о чем мы говорим, уверенно отозвалась я.

— Ты просто не знаешь о чем...

— Знаю, — прежде, чем успела подумать, прервала я мистера. — Если вы будете внимательны и не станете отвлекаться на более яркий блеск, то не исчезнет.

— Ярче для меня просто не существует.

— Хозяин...

— Я ведь просил называть меня по имени, — он снова улыбнулся своей беззаботной улыбкой, разгоняя неожиданно навалившуюся на меня меланхолию.

Точно. Эээйден…

— Раз уж с идентификацией мы разобрались, нужно это отметить!

— Разобрались с чем? — я непонимающе захлопала глазами.

— Пойдём, — он поймал мою ладонь и увлек за собой в двери сверкающего магазина.

Своим появлением хозяин заставил весь персонал ювелирного отдела оживиться.

В смысле… Эйден. Эээйдеен…

Я продолжала молча наблюдать за ним, напевая в голове свое любимое имя. Вот он уже примерял понравившееся мне кольцо на свой палец, и я попыталась спрятать невольную улыбку.

— Чего ты там стоишь, ухмыляешься? — возмутился мой мистер. — Марш сюда! Я и за тебя что ли мерить должен?

Я вскинулась:

— За... меня?

— Конечно! А кто меня надоумил взять то, что хочу?

— Но... это... — я в смущении оценивала реакцию персонала на странное поведение хозяина, однако они будто и не слышали сомнительного подтекста, который все больше смущал меня.

— Кукла, помнишь? — будто кодовую фразу сказал он, развеяв мои сомнения.

По дороге домой я все продолжала разглядывать неожиданный подарок мистера, сверкавший на моей руке. Не в силах сдержать улыбку, и даже время от времени посмеиваясь, я крутила на пальце широкое колечко, воображая, будто наш разговор действительно был глубже, чем могло показаться на первый взгляд.

Уже и не вспомню, когда я была так же счастлива, как сегодня…

Воодушевлённо вздохнув, я, наконец, опустила ладони на коленки. Глянула через темное стекло автомобиля на потрясающий закат. В эту самую секунду небесное светило коснулось линии горизонта над морем. Я нажала на кнопку, и последние лучи солнца проникли сквозь открывшееся окно. Откинувшись на сидении, я прикрыла глаза, наслаждаясь морским бризом, треплющим мои волосы.

— Самая красивая, — послышался хриплый шёпот, и на мгновение показалось, будто он обращён ко мне.

Секундочку...

Я открыла глаза и уставилась на мистера, который во все глаза глядел на меня.

— Что?

Он нахмурился, и, прочистив горло, отвёл взгляд:

— Эмм, — взглянул на свои ладони. — Платина! Говорю: платина действительно самая красивая из всех металлов.

Пока Эйден отсиживался в кабинете, ему удалось выработать приблизительный план действий. С первым пунктом он быстро и, к своему облегчению, положительно справился. Идентификация.

Судя по тому, как Ив реагировала в торговом центре на женские магазины и абсолютно игнорировала мужские — вся ее игра в «парня», обычное притворство.

«Ну, хоть что-то...» — выдохнул Эйден, словно после тяжёлого трудового дня опускаясь в кресло с бокалом вина.

День выдался действительно непростым: продолжать обращаться с Ив как с парнем становилось все труднее — теперь он и поверить не мог, как умудрялся так долго игнорировать очевидное. Она то и дело сама оговаривается. Голос нежный, даже когда она отчаянно пытается говорить грубее. Манеры, походка — все в ней просто кричало, о том, что она женщина. И теперь, когда с вопросом ее душевного равновесия Эйден относительно разобрался, можно было подумать и о разоблачении.

«Нужно сделать это осторожно, чтобы снова не напугать. Стоит ей разволноваться, как ее тут же начинает тошнить, а это не очень хорошо... — он усмехнулся, осознав, что мысли наполненные заботой о нежном создании согревают его душу, будто наполняя своей собственной энергией. — Во что я превратился? — он улыбнулся. — Воркую, как озадаченный папаша! Отец? Хм...»

Он посерьезнел, вспомнив, что вслед за разоблачением идёт ещё одна важная ступень: Ив должна знать, что беременна.

Неизвестно, как отреагирует невинное создание на подобное известие. Эйден долго думал, как можно было бы смягчить эту информацию. В числе прочего появлялись и совсем абсурдные идеи. Одна из которых, Архонта прельщала больше остальных: овладеть нежным телом, а когда родится ребёнок, приписать отцовство себе, сказав, что малыш появился на свет преждевременно.

«Бред. Я могу подкупить всевозможных докторов, но если ее мать была медработником, то, вполне вероятно, Ив способна отличить доношенного ребёнка от шестимесячного».

Вариант — воспользоваться помощью Братьев, тоже не давал ему покоя. Попросить Джея, чтобы он стер часть ее воспоминаний — казалось несправедливо по отношению к Ив. Такое решение вправе принимать только она сама.