Невинные дела. Роман-памфлет

Сам же генерал, бродя по многочисленным комнатам виллы своего друга, постепенно и медленно приходил к мысли, что он действительно поторопился принять пожарку за коммунистические войска. Весьма вероятно, что он окончательно утвердился бы в этом здравом рассуждении, но хозяин виллы Бедлер не проявил необходимой предусмотрительности. Генерал забрел в библиотеку, где и принялся от скуки просматривать газеты. Если великанские газеты обладают свойством доводить нормального человека до ненормального состояния, то во всяком случае их следует прятать от человека, уже обнаружившего изрядные признаки ненормальности. Но Бедлер не запер библиотеки на ключ. Впрочем, пока генерал читал историю своего похищения коммунистами, он был спокоен: газеты не сообщили ничего отличного от того, кто бы он не представлял себе во время своего бреда в психиатрическом пункте скорой помощи (увы, секретарю пришлось объяснить генералу характер этого благотворительного учреждения). Но вот генерал добрался до воскресного приложения к газете «Рекорд сенсаций» и… дрогнул… На обложке приложения была размещена красочная карта Коммунистической державы, и в кружках, изображающих ее столицу и крупнейшие города, гордо реяли великанские флаги, а около них красовались маленькие фигурки великанских солдат.

Волнуясь, генерал начал перелистывать журнал и узнал, как бурно приветствовали жители Коммунистической страны явившиеся их спасать великанские войска, как девушки добивались любви великанских офицеров… Да, да, вся Коммунистическая держава оккупирована великанской армией! Даже в столичном оперном театре, гордившемся своими скучно-классическими постановками, идет симпатичная, добропорядочная великанская оперетка «Любовница сержанта Бобби», а в кинотеатрах демонстрируются знаменитые великанские фильмы: «Женщина-вампир», «Я убиваю девушек, в которых влюблен», «Серенада шести револьверов», «Любовные тайны атомной блондинки» и «Сотри кровь с моих рук своими поцелуями»! Свершилось! Могучая культура пришла в темную страну. То ли еще будет!

И генерал, преданный религии лишь в меру приличий, широко перекрестился, впервые в жизни в порыве искреннего религиозного чувства. Свершилось!

Но какой же мерзавец Бедлер! Ничего не сказал! Все тревожится о покое, об успокоении нервов! Да возможен ли покой, когда творятся героические дела! Ага, эта тряпка Бурман все-таки внял настояниям генерала Реминдола! Вероятно, достаточно было одной-двух бомбочек, и страна молниеносно оккупирована! И теперь это ничтожество, этот жалкий президентишка, руку которого направлял военный министр, будет пожинать лавры, а ему, истинному вдохновителю победы, томиться за кулисами в этой дурацкой вилле? Нет, тысячу раз нет! Мерзавец Бедлер, так унизить своего шефа! Я тебе этого не прощу! Туда, туда, на поле боя, где завоеванные женщины добиваются любви победителей, где любовница сержанта Бобби открывает новую эру свободного искусства, а сам сержант закладывает основы свободы на руинах коммунизма! Туда!

Генерал пришел в неистовый восторг. И в этот момент - как кстати! - ему доложили, что его хочет видеть делегация. Генерал приказал лакею проводить делегатов к нему в библиотеку. Это были три молодых человека, как будто бы сошедших один за другим с конвейера: подбородки их были почти геометрически квадратны, железная воля так и выпирала из них, глаза из-под нависших бровей горели атомным энтузиазмом, рукава пиджаков с трудом вмещали бицепсы, а оттопыренные карманы - револьверы. Три идеальных стандарта явились приветствовать генерала от имени ордена «Свободных атомоносцев», на заседании которого только что была оглашена радостная весть об избавлении мужественного вождя из рук коварных коммунистов.

- Да, да, друзья, благодарю вас! - прокричал генерал. - И я с вами! Не здесь мое место, когда творятся героические дела! - генерал потряс над головой «Рекордом сенсаций». - Едемте, друзья! Я с вами!

Напрасно оробевшая медицинская сестра доказывала генералу, что ему необходим покой, что господин Бедлер распорядился строго следить за тем, чтобы генерал не покидал виллы, - напрасно! И сестра и лакеи, которым Бедлер также приказал не выпускать генерала, были сметены ураганом: молодые люди отбросили их, даже не заметив их существования, на руках вынесли генерала, посадили в автомобиль и умчались.

Восторженный рев сотен глоток приветствовал героя, прибывшего на собрание «Ордена атомоносцев». Его принесли к трибуне, и генерал, переполненный энтузиазмом, прокричал:

- Друзья! Наше место не здесь! На самолеты - и туда, где сверкают героические победы! Я лечу принимать парад моих победоносных войск в покоренной коммунистической столице. За мной, друзья!