Невинные убийцы. Как три обычные девушки стали кошмаром для нацистов и героями Второй мировой

С приближением нового 1941 года Амстердам стал эпицентром беспорядков в Нидерландах. В городе проживало большинство еврейского населения Голландии (около восьми тысяч, или три четверти голландских евреев жили в Амстердаме), а также коммунистов, и обе группы были настроены против нацистских правителей и их голландских приспешников. Штурмовики Мюссерта, чернорубашечники из молодежной организации NSB под названием WА (Weer-afdeeling, или «департамент погоды» – аллюзия на германских штурмовиков), начали, нагло расхаживая по улицам, толкать локтями и бить людей, словно банды хулиганов.

Оккупационное правительство Зейсс-Инкварта продолжало завинчивать гайки в отношении еврейского населения страны. 10 января 1941 года оно издало распоряжение с требованием ко всем евреям явиться в Бюро регистрации, что было сочтено подготовкой к созданию еврейского гетто в Амстердаме [45].

Другие официальные дискриминирующие меры включали запрет евреям посещать кинотеатры, а неофициально NSB отправляла своих штурмовиков в местные кафе и рестораны, где те – словесными угрозами или даже расправами – добивались того, чтобы таблички «Евреям вход запрещен» появлялись на дверях и витринах.

Некоторые молодые амстердамские евреи начали в ответ формировать собственные отряды обороны в еврейском квартале города. Неизбежно между этими группировками возникали стычки. Неизбежно в стычках были жертвы, и однажды там погиб чернорубашечник по имени Г. Куут.

NSB немедленно возвела погибшего провокатора в статус мученика. Представители правого крыла рыдали и воздевали к небу руки. Г. А. Раутер, начальник полиции, в сообщении Гиммлеру, своему шефу в Германии, писал, что «еврей прокусил Кууту вену на шее и выпил его кровь» [46]. После похорон Куута по улицам Амстердама прокатилась волна демонстраций. Вскоре власти отгородили еврейский квартал от остального города. Они также создали Еврейский совет, состоявший из еврейских лидеров, выбранных новым правительством за их сговорчивость и готовность смириться с фашистским режимом – для поддержания порядка среди евреев в городе (совет впоследствии помогал нацистам в разграблении богатств голландских евреев и их вывозе в Германию).

В феврале между евреями и NSB опять вспыхнули столкновения, и Раутер, посовещавшись с Гиммлером, постановил, что для их пресечения требуются решительные действия. Конечно, решительные действия были применены к евреям, а не к чернорубашечникам. В середине февраля немецкая полиция порядка, Ordnungspolizei, или ОД, ворвалась в еврейский квартал Амстердама и арестовала 425 молодых мужчин в возрасте от двадцати до тридцати пяти лет. Все они были отправлены в немецкие концлагеря [47].

Помимо собственно вторжения это была первая крупномасштабная акция против населения Нидерландов со стороны оккупационного правительства. Большинство голландского населения не могло поверить, что такое произошло, – голландцы не привыкли к репрессивным мерам в отношении собственного народа.

Голландские коммунисты, искавшие предлог для активного противодействия правительству Зейсс-Инквара, организовали забастовку, сосредоточившись, в первую очередь, на Амстердаме и муниципальных рабочих, среди которых Коммунистическая партия имела наибольшее влияние. Утром 25 февраля водители трамваев прекратили движение, и к полудню город полностью остановился. Рабочие частных компаний начали покидать свои места. Вскоре новости о забастовке разошлись за пределы города, и рабочие в Зандаме, Харлеме и Утрехте тоже прекратили работать [48].

Забастовка застала немецкие власти врасплох: в гитлеровском Третьем рейхе никто не бастовал. Зейсс-Инкварт, уверенный в том, что после массового ареста любое сопротивление голландского народа сойдет на нет, отправился на отдых, оставив Раутера вместо себя. После первоначального шока власти предприняли попытку воздействовать на забастовщиков через мэра Амстердама и недавно созданный Еврейский совет, но безуспешно. На следующий день забастовка продолжилась, и Раутер решил снова применить силу, обратившись к Гиммлеру и СС за поддержкой.

Немцы прибыли во всеоружии. К полудню второго дня февральской забастовки эсэсовские офицеры начали патрулировать улицы Амстердама с целью восстановить порядок в городе. Им раздали боевые патроны и дали приказ стрелять в случае необходимости. Девять забастовщиков поплатились за это своими жизнями. Тысячи были арестованы и депортированы. Около ста зачинщиков забастовки оказались в тюрьме, а двадцать из них казнили [49].

После суда в Гааге был казнен Бернардус Эйзердраат, ткач из Роттердама, который организовал первый отряд Сопротивления в Нидерландах: его члены называли себя Де Гейзенами («попрошайками») по названию организации голландских аристократов, организовавших сопротивление деспотизму в Испании в XVI веке. Эйзердраат хранил список членов организации у себя в доме, и во время обыска нацисты его нашли. В марте Эйзердраата расстреляли [50].