Невинный соблазн

На сей раз Ник не дал женщине ни единого шанса. Он сделал то, чего не позволял себе уже много лет: спрятал карту у себя в рукаве… И, когда выиграл, Мередит расстроилась словно девочка, любимую игрушку которой сломали. Пришлось ему предъявить ей свидетельство своего мошенничества. В конце концов, это всего лишь игра. За долгие годы он хорошо понял одну вещь: к игре никогда нельзя относиться слишком серьезно. Очевидно, Мередит не увидела ничего забавного в его трюке. Женщина вскочила с кресла. Ее глаза потемнели от гнева.

– Сэр, вы не джентльмен!

Улыбка скользнула по его губам. Графиня возвышалась над ним с видом ангела мести. Она тяжело дышала. Пышная грудь вздымалась и опускалась. Несмотря на довольно целомудренное декольте ее черного платья, это производило впечатление. Ник вертел карты в руках и, откинувшись на спинку кресла, любовался открывающимся видом.

– Что правда, то правда. Меня не так воспитали.

Женщина часто заморгала. Гневу ее, казалось, не было предела.

– Вот так, значит, вы зарабатываете себе на жизнь? Если такая, как я, появится в одном из ваших игорных домов, ее, значит, оберут до нитки самым бесчестным образом?

Его улыбка стала шире.

– Отнюдь. Я предпочитаю подобного рода фокусы оставлять для того, чтобы рассеять скуку в гостиных.

– Вероятно, вы думаете, что обмануть женщину – сущие пустяки. Будь на моем месте мужчина, сомневаюсь, что вы на это осмелились бы.

Он поднялся на ноги. Даже несмотря на стол, разделявший их, Ник нависал над ней крепостной башней. С хорошо вымеренной медлительностью он обвел ее взглядом.

– Если бы вы были мужчиной, я бы не проиграл вам во второй раз. Начнем с этого.

– Да неужели? – насмешливо произнесла Мередит.

Обойдя стол, граф подошел к ней вплотную.

– Я бы не отвлекался, разглядывая вас, а смотрел бы на карты.

Глаза ее расширились. Мередит окинула взглядом гостиную, но в помещении никого кроме них не было. Прикусив губу, женщина отпрянула, словно жертва, спасающаяся от нападения хищника.

Внезапно Ник представил себе, как кусает зубами ее губку, а затем облизывает израненную плоть.

– Вам нечего мне возразить? Мередит! Вы, кажется, за словом никогда в карман не лезете.

Спиной женщина коснулась стены. Качнулись висящие на ней картины. Колфилд уперся в стену руками по обе стороны от Мередит. Теперь она попала в западню.

– Как я могла отвлекать вас?

Ник предвидел, что она задаст этот вопрос. Он неплохо разбирался в женской натуре. Они очень любопытны, поэтому желают знать подоплеку всего происходящего. А вот любой мужчина понял бы его с полуслова. Он ее хочет. Он хочет обнимать ее. Хочет уложить к себе в постель.

Взгляд женщины метнулся к губам графа. Ник почувствовал, как пыл зарождается в его теле. Такое случалось с ним время от времени, и он сразу же понял, что с ним, ощутив это в своей крови. Никогда прежде он не стеснялся взять женщину, которую желал, тем более если выпадал подходящий случай. Он добился всего в жизни, попусту не отказываясь от предоставляемых судьбой счастливых возможностей, а Мередит, что ни говори, была одной из них. Этого Ник при всем желании отрицать не мог. На какое-то время он позволил себе забыть, кто она и чей ребенок растет в ее чреве.

Отстранив руку от стены, граф провел ладонью по ее нежной на ощупь щеке. Потом он коснулся пальцами ее шелковистых волос за ухом, потянул за них и запрокинул ее голову назад.

Большой палец скользнул по губам Мередит, стараясь запомнить их мягкость и очертания. Женщина зажмурилась. Он приблизил свои губы к ее губам. Лишь палец теперь служил ему преградой. Она приоткрыла ротик. От нее пахло медом. Мужчина стоял словно зачарованный. Кончик розового язычка высунулся и случайно коснулся огрубевшей кожи его пальца.

Мгновенно он возбудился, требуя большего. Бедрами Ник навалился на мягкие округлости женщины, прижимая ее к стене. Тело Мередит пылало, глаза широко открылись. В них читалось непреодолимое желание.

Сверкающие глаза женщины смотрели на него в упор. Она взяла его палец в рот и начала посасывать. Желание раскаленным добела железом разрасталось в Нике. Сначала она сосала осторожно, затем со всей страстью.

Боже Всемогущий! Ее горячий язык лизал его палец, словно это кусочек сахарной конфетки!

Стон лютого голода вырвался из его глотки. Ник едва сдержался, чтобы не предложить ей вместо пальца рот. Пораженный мощью своего возбуждения, мужчина отпрянул от женщины. Он подумал, что не такой уж стойкий, в конце-то концов.

Мередит затуманенным, страстным взглядом смотрела на него. Она тяжело дышала. Споткнувшись, Ник отступил еще на шаг. С одной стороны, он страстно хотел закончить начатое, но, с другой, испытывал искренний страх от силы своей похоти.

– Прошу меня простить… – Ник отвернулся и провел рукой по волосам. Он чувствовал к себе отвращение за то, что накинулся на вдову Эдмунда. – Больше подобного не повторится.