Невменяемый колдун

Второй наемник тоже метнул левой рукой небольшой кинжал в сторону нападающих, правой одновременно поднимая стол и воздвигая перед собой как щит. Присев за столом, он молниеносно взмахнул правой рукой и зажатым в нее мечом разбил висящий под самым потолком трего-кристалл, освещавший до того землянку. Позиция у него получилась просто отменная.

Со стороны нападавших потерь не было. Брошенный меч пролетел над плечом Кремона, не задев при этом бок Коперрульфа, и нелепо отрикошетил от стенки глинистого грунта. И уже после этого, начав вращение, перекрестьем рукояти ударил наседающего сзади Машанэ. От боли лесник лишь охнул, но тут же его стон перешел в грозное рычание. Кинжал вообще был брошен неудачно, так как попал дворецкому плашмя по грудным пластинам и благополучно отскочил в сторону. Так что нападавшие отделались лишь одним болезненным ушибом.

В следующий момент Кремон впустил в землянку со своей ладони яркий шар освещения, который и уничтожить-то нельзя было до тех пор, пока он не истощится со временем. Сам Эль-Митолан подался чуть вперед и занял позицию справа. А отставной капитан, обойдя его слева и выставив меч перед собой, целеустремленно пошел в сторону засевшего за столом бандита, властно и жестко приказав:

— Сдавайся!

Исход короткого поединка был предрешен. И это явственно прочиталось в глазах приподнявшегося над столом мужчины. При ярком освещении стало отчетливо видно, как у него нервно задергалась щека. На какой-то момент нападавшим даже показалось, что он сейчас бросит меч и поднимет руки. Хотя загнанный зверь бывает очень опасен. Не забывая об этом, на всякий случай Кремон был готов поджарить врага мощным огненным ударом. Вот только дальше дело приняло совершенно неожиданный оборот.

Почти не оглядываясь на своего упавшего компаньона, бандит с размаху отрубил ему голову, и последующего секундного замешательства ему хватило для того, чтобы приставить острие меча к гортани и двумя руками пронзить себя. Да так, что лезвие почти на ладонь вылезло из затылка.

Первым от бессильной злости застонал Кремон. Потом вполголоса Коперрульф стал перечислять самые витиеватые и редко употребляемые ругательства. Протиснувшийся между ними Машанэ шумно выдохнул от увиденного и растерянно спросил:

— Как же это? Он что, со страха ума лишился? Своего же не раздумывая зарубил! И сам…

Вот только дворецкий первым очнулся и вспомнил, что у них есть дела сложнее, чем обдумывать, почему да зачем такое произошло. Он первым выскочил из землянки и замер, прислушиваясь. Его товарищи присоединились к нему несколько мгновений спустя. А молодой Эль-Митолан тут же ушел «отделенным сознанием» проверять главную опасность, затаившуюся на тропе. Вернулся он очень быстро и сообщил:

— Прячется, гад, под гнилыми листьями на том же месте! Разбираем шалаш!

Меланхолично жующие похасы совсем не обратили внимания на то, что на них стало капать, и ничем не высказали своего недовольства еще больше усилившейся сыростью.

Два идеально подходящих для задуманного нападения ствола перенесли на тропу и даже пронесли несколько сот метров. Затем Коперрульф и Машанэ вернулись на поляну и уже оттуда с еще большей скоростью побежали к тому месту, где они оставили коней. А оставшийся в одиночестве колдун стал переносить бревна по одному в сторону колаба. Пронесет метров сто, положит аккуратно рядом с тропой, постоит, прислушается. И бегом возвращается за другим бревном. С ним пройдет еще дальше и опять проверяет окружающую обстановку. Таким образом он подобрался почти вплотную к затаившейся твари, укрываясь за стволами деревьев, как стоящих, так и поваленных наземь, и перенося за собой с помощью левитации заостренные бревна. До присыпанного листьями монстра оставалось всего метров пятнадцать, когда с другой стороны послышались нарочитый шум, говор и конское ржание.

Хоть парень и лежал, распластавшись в луже воды, но из-под гниющей толстой ветки перед ним внимательно следил за притаившимся врагом и заметил, что, когда раздались звуки приближающегося отряда, колаб ощутимо вздрогнул, как бы пробуждая дремлющее тело от долгой неподвижности. Несколько листиков соскользнуло с его боков, и снова «бревно» стало каменно-неподвижным. Наверняка монстр задумал подпустить путников вплотную и одним ударом сбить на землю всадников, а уже потом передавить их своей массой.

Кремон на мгновение представил, что и у этого монстра может быть нечто наподобие древнего оружия литанры, и не на шутку забеспокоился. А вдруг колаб излишне перенервничает и решит выстрелить по отряду в тот самый момент, когда он лишь покажется в пределах его видимости?