Невменяемый колдун

Зато Мальвика буквально трепетала от восторга. А мечущиеся и пытающиеся охватить все одновременно глаза имели все шансы вновь превратить свою хозяйку в косоглазое создание. На окраинах Плады девушка лишь ахала и потрясенно молчала, но потом из нее выплеснулся целый водопад вопросов. На некоторые из них порой даже у Кремона не было ответов. Трудно было представить реакцию юной провинциалки на центральную часть столицы, но проезжать мимо королевского дворца и прочих значимых построек друзья не собирались. Так и придерживаясь пригорода, они в первую очередь направились к цели своего путешествия. Ведь до окончания курса молодого Эль-Митолана ученику запрещалось жить в одном доме с родителями. А если по договоренности приходилось менять наставника, то молодой колдун был обязан прибыть на место, не отклоняясь от маршрута. В противном случае сертификат о пройденной части обучения признавался недействительным. Вдобавок еще и договоренности как таковой не существовало — только рекомендации, ходатайства да грядущее предварительное собеседование.

Поэтому еще в Агване Давид Сонный умолял Кремона сразу же явиться к Невменяемому. А если того не будет на месте, ждать чуть ли не у самых ворот до победного конца. Друзья, конечно, надеялись, что древнего колдуна не окажется на месте. Ведь он довольно часто выезжал в некие поездки, а то и надолго пропадал из поля зрения соседей. Если бы такое случилось, троица намеревалась поселиться в ближайшей гостинице и использовать время ожидания в свое удовольствие. Заодно проведать родной дом Кремона, повидаться с его отцом и, конечно же, пообщаться с дядей Кралси и всем его семейством. А Бабу еще и мечтал о вечерних гуляниях. Ведь где еще можно развлечься, как не в самой большой и знаменитой столице мира? А рассуждения и пожелания Мальвики по этому вопросу, как всегда, не принимались в расчет.

Место жительства Огюста Невменяемого находилось на скалистом берегу реки Лакия, в самом элитном районе столицы. Здесь располагались старинные особняки, роскошные резиденции и дома самой новейшей и уникальной конструкции. А проживающие в них аристократы могли похвастаться родословными более чем тысячелетней давности. Этим нисколько не смущались недавно разбогатевшие купцы, банкиры и промышленники, стремящиеся скупить здесь недвижимость за любые деньги. Хватало тут вельмож и поскромнее, обиталища коих терялись среди ухоженных, а порой и не очень, садов и декоративных посадок.

Дом древнего колдуна стоял на самой окраине района, одной стороной возвышаясь над речным портом, а второй чуть ли не нависая над водной гладью Лакии. Такое расположение позволяло иметь минимальное число соседей, да и то этих соседей никто никогда толком не видел. Если кто туда и приезжал, то лишь ночью и, как правило, в закрытой карете. Лишь знали, что трехэтажным домом из серого камня владеет не то граф, не то маркиз. А те, кто знал больше, помалкивали и не пытались выставить себя самыми осведомленными.

Ну а четвертая сторона участка шла вдоль дороги, которая, в свою очередь, здесь и заканчивалась, упираясь в вертикально стоящую скалу. Скала, называемая «Коготь орла», хорошо просматривалась издалека, но полностью перекрывала вид на реку, поэтому прогуливающихся королевских подданных у ее основания никогда не наблюдалось. Разве что заблудится кто, упрется в почерневшие камни, осмотрится по сторонам, увидит слева полуразрушенное жилище почившего в бозе графа Сатюльпе, не оставившего после себя наследников и еще при бесшабашной жизни запустившего свой дом до дикого состояния, а затем с содроганием рассмотрит дом одного из всемирно известных колдунов и… чуть ли не бегом поворачивает обратно. Уж слишком странным казалось жилище древнего Эль-Митолана. Не имело оно аналогов даже в такой огромной и многообразной столице, как Плада. Да что там столица и королевство Энормия — во всем мире не было чего-либо подобного!

Нижняя площадка дома представляла собой две правильные трапеции, составленные противоположными от основания сторонами. Но на этом вся правильность и заканчивалась. С верхней площадки, расположенной на двадцатиметровой высоте, открывался вид на два чуть соприкасающихся круга и отходящие от этой своеобразной восьмерки два равнобедренных треугольника, указывающих вершинами в стороны. Или, точнее, на правильный ромб, на тупых углах которого было добавлено по большой полуокружности. Причем верхний этаж особняка по площади превосходил нижний как минимум в полтора раза.