Невменяемый колдун

Что означало прихватить и все свои личные веши, нужные в дальнем походе. Прощание с Золаной заключалось лишь в одном жарком, но коротком поцелуе. А в голове сразу заметалось только одно предположение:

«Видимо, хотят пригласить в какое-то отдаленное место. Вот только для чего? Эх! Меньше надо было спать и ласками увлекаться! А больше бродить вокруг сознанием да разговоры подслушивать!»

Только чего сожалеть о прожитом, когда еще не уверен в будущем? Возле штаба он увидел четыре оседланные лошади и догадался, что дорогу проведет в компании. И уже через пять минут небольшая кавалькада всадников выехала за ворота замка. Вещей у каждого был лишь походный минимум, но когда выехали на восточную дорогу, скорость развили самую максимальную.

Впереди всех несся незнакомый Кремону огианин. За ним, отставая порой на два, а то и три корпуса лошади, скакал сотник Дорнесс Шавен. Следом двигался сам Невменяемый, и замыкал четверку капитан Валер Лессо. То есть общая скорость передвижения зависела от тяжеловесного и громадного сотника.

Судя по тому, что животных не щадили, то даже до озера добраться в таком темпе они не сумеют, падут раньше. Выходит, что поездка совсем не дальняя? И, следовательно…

Но все рассуждения развеялись, когда через два часа беспощадной скачки им сменили лошадей на одной из полян и подали при этом завтрак с горячим чаем. Стало понятно, — путь неблизкий.

И такая бешеная скачка продолжалась три дня. Конечно, личные рекорды Кремона и Хлеби Избавляющего наемники не побили, но к концу третьих суток они увидели среди вечнозеленых деревьев столицу Царства Огов, город Яну.

Мелькавшие до того вдоль дороги небольшие деревушки и пасторальные городки в полной мере походили друг на друга. И в столице постройки лишь отличались многократным увеличением. Ярко-желтая черепица покрывала остроконечные готические крыши, возносящиеся над низкими и широкими в основании башнями. То есть несущие, видимые снаружи стены редко где достигали пяти этажей. В основном два или три. Но вот крыши иногда светились окошками восьми, а то и десяти чердачных уровней. В основном пропорции зданий были таковыми: одна треть — стены, покрытые плитами серого колотого камня, и две трети — элегантно уносящиеся к небу крыши.

По отрывочным и непроверенным данным, такую форму строительства оги приняли несколько тысяч лет назад да так и держались старых традиций. Но зато их постройки отличались от всех виденных прежде. Нигде не наблюдалось такое непонятное увлечение скатами крыш, как в этом царстве. Видимо, более рациональный взгляд на строительство здесь отсутствовал полностью.

Как, впрочем, и более рациональный взгляд на все остальные стороны бытия. С точки зрения всего остального мира. Но огам на это было всегда плевать. Они не дружили ни с сорфитами, ни с жителями Баронства Радуги и словно не замечали чуть ли не полной оккупации Ледонией. Сеяли, жали, выращивали скот, строили свои здания с возносящимися вверх крышами и… боролись с тварями в Гиблых Топях. И считали подвигом погибнуть за вьющимся вдоль внушительного куска восточной границы Барьером.

Яна встретила путешественников теплым дождичком, хвойным запахом и шумным птичьим гомоном. А потом еще и удивительными спальнями с шикарными и большими кроватями. Даже капитан удивился, бывавший здесь, по его же словам, раз десять.

— Да, так шикарно нас еще никогда не встречали!

На что сопровождавший их в пути огианин ответил:

— Валер! Ты ведь с каждым разом все больше и больше приближаешься к нашим героям. А значит, и уважение к тебе возрастает соответственно.

Когда трое наемников наконец-то остались одни и дружно плюхнулись в огромный бассейн с теплой водой, Кремон позволил себе задать первые за три дня вопросы:

— А кто он такой?

— Наш попутчик? — переспросил Валер. — Большая шишка при нынешнем царе. И титул князя имеет. Но разрешает обращаться к нему только по имени.

Сотник тоже, видимо, хорошо знал этого ога, так как добавил:

— Но ты с этим человеком осторожнее. Судачат о его невероятной жестокости.

— Но хоть сейчас скажете, зачем мы сюда прибыли?

Сотник с десятником переглянулись, и Валер тяжело вздохнул:

— Почему прибыли сюда, — он особо выделил последнее слово, — мы понятия не имеем. Вроде должны следовать дальше. Даже этот отдых не планировался. Но тут мы и сами ничего не можем предположить.

А Дорнесс философски добавил:

— Выспимся — тогда и видно будет.

После бассейна их ждал щедро накрытый стол, на котором даже красовались бутыли с разными алкогольными напитками. Сотник и десятник долго буравили обвинительными взглядами капитана, который и сам облизывался и страдал. Но потом он таки решился и сдался:

— А! Где наша не пропадала! Ведь обещали нам сутки полноценного отдыха? И выпивку поставили не зря? Значит, можем себе позволить. Но! — воскликнул Валер, видя, как его сослуживцы чуть ли не одновременно раскупорили близстоящие бутыли. — Меру не перебирать!

Сотник фыркнул от возмущения:

— А когда я свою меру перебирал?! Да тут как раз для аппетита!