Невменяемый колдун

— И это все, что ты можешь сказать об одной из самых очаровательных женщин нашего царства? — почему-то вскипела Огирия.

— Э-э… как бы сказать… Вообще-то…

— Понятно! Тогда лучше молчи. Не ожидала от тебя такой преданности своей временной подружке по казарме.

Десятник хотел было возразить, но наткнулся на гневный взгляд Галиремы и благоразумно промолчал. А та, не спуская с него своего огненного взгляда, приступила к инструкциям:

— Значит, так. Сейчас я тебя отведу в одно место. Там есть все. Бассейн с теплой водой и прекрасное мягкое ложе. Твоя задача: доставить наивысшее удовольствие плавающей в том бассейне девушке, сделать ее женщиной и матерью твоего ребенка. Помимо этого ты должен учитывать, что Молли наша любимица. Если у нее останутся о тебе плохие воспоминания или ты обидишь ее хоть одним грубым словом, мы можем пересмотреть свои решения в отношении твоего будущего.

После некоторой паузы Галирема посоветовала:

— И закрой рот, а то видно твое остановившееся сердце.

Челюсти Кремон тут же соединил, а вот собрать разбегающиеся мысли было гораздо трудней. Он просто тупо смотрел на лицо принцессы и ждал, когда же она рассмеется и выкрикнет: «Как здорово мы тебя разыграли! Ведь признайся, что поверил?!» А он на это с чистой совестью ответит: «А вот и нет! Ни насколечко не поверил!» И сам нервно и долго будет смеяться.

Но время шло. Огирия и не собиралась смеяться. Скорее даже наоборот, хмурилась все больше. И мысли стали приходить в голову совсем другие:

«За кого меня тут держат?! За племенного быка? Или инопородного жеребца, которого привезли из далеких краев? Для обновления крови? Или разнообразия утех? А может, для тайного издевательства? Вот и погулял по дворцу! Вот и поужинал в знатном обществе! А князь-то, князь! Развел всех, как гусей лапчатых! А меня — в первую очередь!»

Галиреме, видимо, надоело играть в молчанку. Да и энергия потихоньку просачивалась из нее напрасно. Поэтому женщина решила сменить тактику разговора — тронула молодого колдуна за локоть и заговорила с самым дружеским участием:

— Кашад! Ты должен понять: у тебя нет другого выхода. Раскрывать тебе все наши секреты мы тоже не намерены. Смирись и выполни наше задание.

Об обете молчания совершенно забылось как о чем-то несущественном, и Кремон пробормотал с некоторой обидой:

— Но почему задание? Почему не просьба?

— Поверь: так намного лучше! Для всех нас. В данном случае долг и ответственность за наше Царство не оставляет нам другого выхода. Если все получится, со временем ты узнаешь нечто невероятное и тогда нас поймешь. А сейчас… делай то, что тебе суждено.

Остался последний, самый существенный аргумент:

— А если я не смогу?

Огирия таинственно улыбнулась, взяла его за руку и потянула за собой со словами:

— Это уже наша забота. Не сомневайся, ты справишься!

Пара переходов, коридоров, смежных комнат, и они остановились в какой-то раздевалке с одним диванчиком.

— Раздевайся! Полностью!

С безысходным ужасом и тяжелыми вздохами молодой колдун разоблачился и почти машинально выпил протянутый ему бокал с тонизирующим ароматным напитком. Затем его подтолкнули к плотным шторам, из-за которых слышался шелест падающей струи, и в спину раздалось напутствие:

— Не забывай: ты должен оставить лишь хорошие воспоминания об этой ночи! Подними руку! И… раз!

В момент передачи двойного комплекта магической силы, да еще и полного физической, Кремона вытолкнули в более освещенное большое помещение. И он весь затрясся от эмоций, возбуждения и открывшейся его взору картинки. А от покрытого паром и пенными шапками бассейна послышался чуть дрожащий голосок:

— Ты на меня так смотришь, словно… тебя еще не кормили.

— Может, и не кормили…

— Ты будешь меня кушать?

— А надо?

Молли нервно хихикнула:

— Не знаю. По многочисленным рассказам — никого при этом не съели.

— Вот видишь. Попытаюсь и я не нарушать давних традиций. Но! Трудно будет удержаться…

Кремон сделал последний шаг и с головой окунулся в теплую воду. Последнее слово утонуло, вместе с игривым и довольным девичьим смехом.

Маленькое задание в Топях

Четверка всадников покинула Яну после завтрака и устремилась навстречу восходящим лучам светила. Хотя поначалу скорость оставляла желать лучшего. Но князь не подгонял своих попутчиков, давая им время проснуться и набрать нужную форму. Тем более что и капитан и сотник провели явно бурную ночь. И только многолетняя воинская закалка давала им силы ровно сидеть в седлах и не заваливаться на конские гривы.

Но огианин на них совершенно не обращал внимания. Зато на Кремона поглядывал очень часто. И в его эмоциях преобладали удивление, настороженность и дикое любопытство. Несколько раз он открывал рот, порываясь что-то спросить, но передумывал и продолжал ехать молча.

За час езды наемники основательно разогрелись и взбодрились, и Валера тоже пробило на любопытство. Не дождавшись от дышащего перегаром сотника Дорнесса хоть одного вразумительного ответа, он переключился на десятника:

— Кашад, а ты чем отчитаешься о прошедшей ночи?

После чего Кремон позволил себе раздраженно фыркнуть: