Невменяемый колдун

— Да тут такое дело… — ордынец наконец-то решился и сделал шаг вперед, протягивая десятнику листок с каракулями. — Здесь вот рапорт-прошение о расторжении контракта…

— Твоего?!

— Да нет, только Лидии.

— Ха! А на каком основании она его подает?

— Видишь ли… — опять замялся Кузласс. Но его перебила стоящая сзади подруга:

— Основание — моя беременность. И я имею право расторгнуть контракт.

Теперь стало все понятно. Более опытный и разбирающийся в тонкостях контракта ордынец понимал, что прошение отвергнут. Но Лидия так присела ему на шею, что он не знал, как выйти из создавшейся ситуации. Поэтому Кремон добавил строгости в голос:

— Лидия! Даже в мирное время подобное расторжение невозможно.

— Как?! Я помню, читала контракт! — загорячилась женщина.

— Значит, плохо читала. Расторжение возможно лишь после пятимесячной беременности. Насколько я понимаю, в полк ты пришла в полной боевой готовности. Правильно?

— Ну и что! Если меня не отпустят — я сбегу!

После этого выкрика ордынец лишь скорбно развел руками. Пришлось десятнику рявкнуть на зарвавшуюся наемницу:

— Если сделаешь попытку к побегу — казнят как дезертира! — и для страха добавил: — А то и в Топи сбросят для развлечений и поднятия боевого духа.

Результат оказался неожиданным. Женщина бросилась к кровати, рухнула возле нее на колени и зарыдала:

— А что же мне делать?! Не хочу я ни в какой Поход идти! Все там сдохнем! До единого! А я ребенка хочу-у-у-у…

Несмотря на форму, в фигуре наемницы не осталось и капельки воинственности. И Кремон всеми силами постарался погасить возникшую жалость к этой несчастной:

— Раньше надо было думать. Ведь знала, куда идешь служить. Да и от меня-то что надо? Я ведь такие вопросы не решаю.

— Да мы понимаем! — оживился Кузласс. — И просим лишь, чтобы ты, как непосредственный командир, не отклонил прошение. А там, глядишь, начальство к тебе и прислушается. Ведь ты у нас человек незаменимый и герой по всем понятиям.

Кремон тяжело вздохнул и протянул руку:

— Тоже мне нашли героя. Давай прошение. Отдам полковнику. Но это все, что я могу сделать.

— А больше и не надо, — Меченый чуть ли не согнулся в поклоне. — И так понимаю, что шансов почти нет. Спасибо огромное и за это.

Тут же ордынец подхватил свою всхлипывающую подругу и вышел с ней из комнаты. А десятник с удивлением крутил листок и приговаривал:

— Надо же! Беременна! И когда успели? — Потом что-то вспомнил и слегка дернул Золану за волосы: — А как твоя «затененность»?

Девушка беззаботно хихикнула и пояснила:

— Почти уже исчезла. Но, с другой стороны, и я бы сейчас не против от такого похода отказаться. Бр-р! Бродить по этим жутким Топям! Действительно — родить легче!

— Откуда знаешь? Рожала?

— Да ты что, издеваешься?! Оно мне надо? Разве что лет через сорок. Или… ты сильно захочешь…

— Нет, я таких желаний навязывать никому не собираюсь, — рассмеялся парень под звук горна побудки. Они тут же вскочили и принялись одеваться. — Кстати, вино мы вчера все выпили. Но постараюсь тебя отпустить во время занятий в трактир. При первой же возможности. Обязательно купи пару литров лучшего гремвина. Мало ли что… В дальней дороге все пригодится.

Когда в союзниках согласья нет

Еще перед завтраком десятник заскочил в штаб и там передал прошение лично в лапу нового полковника, кратко пояснив саму суть. Тот тут же стал ворчать:

— Почему не по инстанции? Да и что это за чушь — беременность? Ха! Соображать надо…

— Полностью с вами согласен, господин полковник. Но по инстанции долго получится, и все равно за вами окончательное решение. Меня попросили — я обещал походатайствовать…

— Что, — заинтересовался полковник, — действительно ты на моем месте отпустил бы эту наемницу?

— Без сомнений! Нервная баба нам помощи существенной не окажет. Скорее наоборот — под ногами путаться будет.

— Странное у нее желание: увильнуть в канун главной операции. Ладно, иди, мы тут подумаем…

И ручища, до того намеревавшаяся скомкать прошение, бережно положила его на край стола.

В столовой Кузласс и Лидия так буравили своего десятника вопросительными взглядами, что тому пришлось успокоительно показать большой палец и пожать плечами. Мол, прошение передал, но как оно будет дальше, неизвестно.

После построения все опять подались репетировать вход и выход в Топях. При этом совершенствовались и все вспомогательные средства. Полозья для отдыхающих воинов теперь были гораздо более высокими, облегченными и удлиненными. Да и перемычки теперь позволяли спать намного комфортнее. К тому же теперь почти у всех колабов имелись специальные зажимы-шпоры, которые они ловко и быстро устанавливали по ободу своего тела в боевой трансформации. Шпоры просто невероятно стали помогать в передвижениях по льду. Пропали инерционные скольжения, повысились маневренность и стартовая скорость. И теперь один колаб играючи мог тянуть на салазках сразу двоих своих товарищей.