Невольница князя (СИ)

Оглядевшись, Забава схватила дерюгу, висевшую у покосившейся сараюшки. Закрутилась в тряпье, спрятала надежнее косы и побежала туда, куда чутье вело. Надобно отвлечь толпу! Самой объяснить, что нет ничьей вины в случившейся болезни. Хотя бы попробовать… Но поджилки невыносимо тряслись и в горле было сухо, будто в самую лютую жару.

С каждым шагом ее все больше окутывал страх.

А уж когда Забава увидала людей, бегущих с вилами и огнем, то вовсе чуть не зарылась в снег.

Страшно!

Но еще страшнее видеть перекошенные яростью лица. Рты некрасиво оскалены, в запавших от лихорадки глазах полыхает огонь… Звери это бежали, а не люди. И ее порвут без жалости… Забава сбилась с шага. Еще есть время повернуть назад. Спрятаться меж избами, а там, глядишь, Властимир сам как-нибудь отмахается. Он же князь!

Ох и манящей была эта мысль… До невозможности!

Однако, упрямо поджав губы, Забава заставила себя сделать шаг вперед. Ну нет уж, не оставит она любимого один на один с обезумевшей толпой! Сердце встрепенулось и застучало сильнее.

Ну да — любимого!

Пусть эти чувства и глупы, и опасны для нее — безродной наложницы… Однако они есть! И, подхватив юбки, Забава без страха ринулась спасать милого. Попробовала втиснуться толпу, но та встретила ее руганью:

— Эй, куда сунешься, девка?!

— Вон пошла!

А потом и болезненные тычки подоспели. Забава едва успела увернуться от одного кулака, чтобы попасть под удар другого.

— Кривоногая!

— По сторонам смотри!

Забава всхлипнула, потирая ноющее плечо. Этак ее затопчут прежде, чем она доберется до терема! Нужно что-то придумать… Но в толпе вдруг раздался хриплый кличь:

— На вилы князя!

И вместо того, чтобы приструнить охальника, народ дружно взвыл:

— На вилы!

— Проклят он!

— Околдован!

— Меченная им верховодит!

У Забавы сердце так и встало. Сейчас случится беда! От толпы шла густая волна злобы, и казалось, даже воинам князя не под силу сладить с обезумевшими людьми.

Ей надо что-то придумать!

Но пока Забава бестолково оглядывалась по сторонам, решая, чем отвлечь взбесившийся народ, в спину прилетел новый тычок. Не успела она вскрикнуть и посмотреть, кто же это ее бьет, как ее несуразный платок пропал с головы.

Ах, Лада-матушка! Беда!

Забава со всех ног бросилась прочь, но злодей ловко подставил ей подножку. Не удержавшись, Забава нырнула носом в истоптанный снег.

— Так вот же она — меченная! — закаркали сразу несколько голосов.

И люди бросились к ней.

Глава 32

Властимир

Властимир понял, что дело неладно, когда толпа темной волной хлынула прочь от крыльца терема. А уж когда вдали послышался возбужденный гвалт и свист… Забава это! — стукнуло сердце, и грязно-серый мир расцвел кровавыми пятнами. Властимир не помнил, как скатился с широких ступеней. Как бежал вперед, раздавая удары кнута то на одну, то на другую сторону.

Воздух звенел от криков. В них чудилась боль и мольба, но сердце его осталось глухо к чужим страданиям. Не до того! Спешить ему надо! Как можно быстрее отыскать пропажу! Порвут ведь ее… Заживо на куски растаскают!

Избы, редкие деревья и частоколы — все слилось в одно безликое серое пятно. А потом Властимир увидел распластавшуюся на земле Забаву. Ее платье было изодрано, из разбитой головы сочилось кровь… Но вместо жалости ярость вскипела с новой силой, а от кожи, казалось, заструилось пламя.

Обманула его! Клялась покинуть терем, а вместо этого вновь вздумала своевольничать!

Стискивая плеть до боли в пальцах, Властимир ступил ближе, но сквозь грохот крови в ушах до него донеслись крики.

— Не губи, князь!

— Не виноваты…

— Она все… меченная падаль!

Свит плети взвился под самые крыши изб, вместе с надсадным людским воем. Кровь брызнула во все стороны, и один из мужиков повалился на грязно-серый снег, зажимая рассеченное лицо.

— Еще кому добавки?! — зарычал князь, наступая на толпу. — Кто тут смелый?!

Но охваченные ужасом люди бросились врассыпную. Теряли шапки, падали, топтали друг друга и снова бежали.

Славно!

А теперь пришел черед виновницы. Круто развернувшись, Властимир в один шаг приблизился сидевшей на земле девке и, схватив под локоть, дернул вверх. Наложница слабо вскрикнула, но на ноги вскочила.

Взгляд ее был совсем дикий, ворот платья разодран, косы излохмачены… Но на сей раз Властимир не чуял желания утешить ее. Наоборот! Перетянуть бы плетью как следует, чтобы запомнила уже свое место и более никогда не смела перечить!

— Я тебе что говор-р-рил? — зарычал, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не встряхнуть дуру снова. — Что приказывал?!.

Наложница не ответила. Только белые губы едва шевельнулись и все.

— …На бесноватую толпу выйти решила?!

Из распахнутых в ужасе глаз покатились слезы. Ну нет, теперь этакое с ним не пройдет! И Властимир был готов подзатыльником вправить бестолочи голову, чтобы думать научилась, как из толпы стражи высунулся Ждан.

— Князь, нет!

И ярость опалила с новой силой, да так, что света белого не стало. Оставив наложницу, Властимир обернулся к сотнику, на ходу вытаскивая меч.

— И ты сюда приполз!