Невольница судьбы

Вот позёр! Шут! Что за цирк устроил? Ещё и издевается! Ведь знает, насколько убог трюм! Да и еда больше для свиней подходит! Я часто задышала, чтобы высказать ему всё, что думаю о его «гостеприимстве», но меня опередил Сэтман.

— Благодарю, капитан, нас всё устраивает.

Коунз пристально посмотрел на него и усмехнулся. Затем перевёл взгляд на меня.

— Леди тоже всем довольна? — в голосе послышалось нескрываемое ехидство.

— Да, капитан, — выпалила я с вызовом. — Не извольте беспокоиться.

Его взгляд прожёг меня насквозь и заскользил по телу. Задержался на месте, где заканчивалась рубашка, едва прикрывая мои прелести, сполз ниже, оценив длину и стройность ног, и вновь взметнулся к моему лицу. На его губах заиграла похотливая ухмылка, от которой мне показалось, что я стою перед ним нагая и доступная. Впрочем, почти так оно и было. Ведь на мне нет нижнего белья. Внутренне вся сжалась, но вида не подала.

Видимо, Сэтману не понравился взгляд капитана — плотоядный с неприкрытым вожделением, и он шагнул вперёд, заслонив меня. Я испугалась, подумав, что он решил за меня заступиться. Драка со связанными руками закончилась бы не в пользу Сэтмана. Мои глаза уставились на капитана поверх плеча Сэтмана. Коунз сверлил взглядом Сэтмана, и было нетрудно догадаться, что капитан не потерпит бунтарей на корабле. Вызывающее поведение Сэтмана не нравилось ему.

— Рад вашему обществу, — холодно произнёс капитан, прибегая к напускной вежливости. Затем отошел в сторону, чтобы мы могли пройти.

Сэтман отступил назад, обхватил меня за плечи и повёл вперёд.

— Не оглядывайся, — прошептал он.

Я и не собиралась! С чего бы это вдруг? За спиной раздались удаляющиеся шаги капитана. На душе полегчало.

Уходить с палубы не хотелось, но Сэтман попросил, чтобы нас отвели вниз. Оказавшись в трюме, он нервно заходил по нему, меряя пол босыми шагами. Я смотрела на парня и не понимала причины такого поведения. Вроде, нас никто не обидел. Чего он переживает?

— Что случилось? — наконец спросила я.

— То, что в ближайшее время тебя доставят к капитану, — глухо произнёс он.

Часто заморгав, попыталась переварить его слова. Зачем доставят? Почему к капитану? С чего он решил? Хотя, много ума не надо, чтобы понять, что я понравилась капитану. Стало страшно.

— Что же делать? — моё волнение смешалось с отчаянием, и голос зазвенел слезами.

Мрачный взгляд Сэтмана многое объяснил. Мы во власти капитана и дальнейший ход событий был предопределён.

— Радует лишь одно, — хмуро произнёс Сэтман, сглотнув ком, застрявший в горле, — что тебя будут хорошо кормить и содержать в чистоте.

Я оторопела. Его это радует? А я-то думала, что нравлюсь ему!

— Тебе всё равно, что происходит? — не поверила я.

— Нет, — коротко бросил он.

— Так почему не попытаешься защитить меня?

Он посмотрел на меня, как раненный зверь.

— Защитить? — переспросил Сэтман. — Как? Кулаками? Это единственное, что я могу противопоставить полусотне крепких мужчин, закалённых в драках. Как думаешь, кто победит?

Внутри меня всё похолодело. Он был прав. Кулаками делу не поможешь.

— Что же делать? — я запаниковала.

В ответ молчание, а потом сухо:

— Принять судьбу, как она есть. Надеюсь, что капитану не придёт в голову поделиться тобой со своими людьми.

О! такую возможность я и вовсе не учла.

— Нет! — закричала я. — Как ты можешь так спокойно рассуждать об этом! Я не хочу! Не пойду!

— Да? — его правая бровь взлетела. — И как поступишь? Думаешь, что когда ты ему откажешь, он извинится перед тобой и не тронет?

Ругая себя за наивность, я промолчала. Слёзы струились по моему лицу. За всю свою жизнь не плакала столько, сколько за последние дни. Каждую ночь надо опасаться посягательств на свою честь. Впрочем, от неё вскоре останутся одни воспоминания. Испытав на собственной шкуре похоть грубых мужчин, я возненавижу саму себя.

— Хочу умереть! — заплакала я. — Просто покончу с собой. Другого выхода я не вижу.

Заскользив спиной по стене, сползла на пол. Сэтман не подошёл, не успокоил, но ответил:

— Никто из нас не властен над своей жизнью.

Это что, он пофилософствовать решил? Метнула на него мокрый взгляд. А он продолжил.

— Не знаю как в вашем мире, но у нас человек не может убить сам себя. Это невозможно. У тебя просто ничего не получится.

— Вот как? — не сдержалась я. — Тогда помоги мне в этом! Убей меня! Когда нам принесут еду, разбей мне голову жестяной миской и бей до тех пор, пока не испущу дух.

Его глаза округлились от ужаса.

— Я не могу! — заявил он.

— Почему?

— Не могу, — повторил он и тоже сполз на пол по противоположной стене.

Мы сидели и смотрели друг на друга, прощаясь взглядами. Не знаю, испытывал ли он ко мне какие-то чувства помимо жалости, но хотела думать, что нравлюсь ему. Но если наши опасения по поводу капитана сбудутся, то Сэтману я буду больше не нужна, а то и стану противна.