Невольница судьбы

Я визжала и брыкалась, пока грубые руки тащили меня на палубу, окутанную сумерками. Укусив кого-то, почувствовала солёный вкус его крови во рту. Но тут же получила ответный удар по лицу. Голова закружилась и я присмирела.

— Давно бы так! — хохотнул один из бандитов.

Второй толкнул первого и сказал:

— Только больше не бей, а то попортишь личико. Капитану это не понравится.

При напоминании о капитане, поморщилась. Я ненавидела его каждой клеточкой своего тела. Только ему не было до этого дела. Да и вообще, ему было плевать на мои чувства и на чувства Сэтмана. Подумав о Сэтмане, заплакала. Неужели они убьют его? Зачем он заступился за меня? Исход битвы был известен. Капитан должен был получить меня, не зависимо от желания Сэтмана. Для него он всего лишь пленник. И тут я поняла, что Сэтмана не убьют. Его приказано доставить живым в замок Элуваруса. Хоть эта мысль слегка подбодрила.

Мне уже было всё равно, что будет со мной. Женщины-простолюдинки этого мира проходят через похотливые издевательства сотен мужчин. Некоторые не выдерживают бесконечных терзаний и умирают. Те, кто выживает, проклинают свою долю. Видимо, мне суждено примкнуть к одной из этих групп. Буду рада, если к первой. Смерть — лучшее спасение от бед. Мне стало плевать на себя. Главное — чтобы Сэтмана оставили в покое.

Меня бесцеремонно затолкали в какую-то дверь. Не удержавшись на ногах, упала, больно ударившись. Приподняла голову. Яркий свет ударил по глазам. Большая каюта с деревянными панелями на стенах была чистой. В углу стоял стол с наваленными на него бумагами и картами, возле него стул с высокой спинкой. Напротив входа большая кровать. Одеяло лежало комом, подушка примята. Окна занавешены коричневыми шторами. С потолка на четырёх цепях свисал старый штурвал, а на нём были расставлены зажжённые свечи. Магические капли света были неподвластны простолюдинам. Приходилось пользоваться свечами.

— Она в вашем распоряжении, капитан, — раздался голос, затем стук закрываемой двери и шаги — одни отдаляющиеся от двери, другие, приближающиеся ко мне.

Я замерла на выдохе, боясь глянуть в сторону капитана. Села, уставившись в пол. В следующую секунду в поле моего зрения возникла пара блестящих сапог. Капитан ухватил меня за подбородок и резко задрал мою голову. Наши глаза встретились. Казалось, что ненависть к нему задушит меня. Стало тяжело дышать. Он же ухмыльнулся и, схватив за подмышки, поставил на ноги. Теперь мой взгляд упёрся в его грудь. Он потянул меня за волосы, заставляя отклонить голову назад.

— Так-то лучше, — заметил он, когда моё лицо оказалось в удобной для него позе. — Зря ты сопротивлялась. От пощёчины вся щека красная.

Даже слышать его голос было противно. Хотя, если бы капитан вёл себя деликатно, то я могла бы согласиться, что он очень привлекательный мужчина. Но сейчас он казался мне уродливым монстром, пирующим на останках моей души.

В тот же миг его лицо приблизилось, и губы напористо завладели моими. Я задёргалась, пытаясь вырваться, но он крепко держал меня и продолжал целовать. Капитан исступленно терзал меня, покусывая то верхнюю, то нижнюю губу, а потом его язык уткнулся в мои стиснутые зубы.

— Разожми их, — велел он, но я лишь ещё сильнее сжалась.

Сильная рука взметнулась и ударила меня по щеке, вышибая слёзы. Я вскрикнула и схватилась за лицо. Капитан резко откинул мою руку и вновь завладел моими губами. На сей раз он не нашёл преграду и язык скользнул в мой рот. Он извивался, облизывая мой язык и нёбо, а губы прижимались к моим, причиняя боль.

— Ты начнёшь отвечать на поцелуи, или тебя снова ударить? — услышала я и вздрогнула.

Гордость давно спасалась бегством, и на её место пришёл страх. Когда его губы опять стали истязать мои, я слабо шевельнула языком, облизнув их. Его губы напряглись в улыбке и снова расслабились, получая наслаждение от поцелуя. Как бы не было противно, но мне пришлось заигрывать с его языком и целовать ненавистные губы. Казалось, что поцелуй, соленный от моих слёз, длился вечность.

Наконец капитан отпустил меня и отстранился. Шагнул назад и сел на кровать.

— Раздевайся, — коротко велел он.

Я не шевельнулась.

— Я кому сказал?

Да мне всё равно кому он что сказал. Не буду раздеваться!

Он встал и, ухватив меня за предплечья, дёрнул на себя.

— Маленькая непослушная дрянь, — просипел он.

Его рука скользнула под мою рубашку, ощупывая попку. Я взвизгнула и попыталась вырваться.

— Я научу тебя покорности. Ты будешь подчиняться мне беспрекословно и послушно раздвигать ноги при одном только моём взгляде.

Слушать такое было выше моих сил. Я вскинула голову, задыхаясь от негодования.

— Никогда этого не будет! — громко выкрикнула я, зная, что после этого он опять начнёт меня бить.

— Так уж и никогда? — рассмеялся он, не ударив. — Это мы ещё посмотрим. А пока что я помогу тебе раздеться.

Его руки потянулись к пуговицам моей рубашки, но я прижала свои ладони к груди, закрыв ему доступ. Одной рукой он убрал мои руки, а второй стал расстёгивать пуговицы.

— Нет, — я замотала головой, словно это могло остановить его. — Не делайте этого!