Невольные записки

– Существенная (если не основная) масса людей из этого миллиона осуждена за преступления корыстного характера (кражи, разбои, мошенничество и т. п.). Следовательно, если миллионы осуждены, то имеется приблизительно столько же потерпевших. И никто, им понесенного ущерба не возместил, и никогда не возместит. (Выплаты по судебным искам, в среднем, составляют от 25(!) до 100 руб. в месяц на одного зека. Это, если понимать, что работают и получают «зарплату» не более 20–25 % всех зеков.) Таким образом, справедливость в отношении всех (!) категорий (!!) потерпевших (!!!) – т. е. основных, главных пострадавших от преступлений, никак не «торжествует», не восстанавливается и не гарантируется государством. Это, если говорить о прямом, материальном ущербе.

О возмещении морального ущерба речи даже не идет.

Подходя к этой стороне проблемы с государственных позиций, то ущерб еще более велик. Вследствие рэкета и прямых грабежей закрылись, прекратили существование тысячи мелких и средних бизнесов. Люди, у которых были похищены собранные (или припасенные для крупных приобретений) средства, – лишились возможности совершить планируемые покупки и траты, чем уменьшили на соответствующий % товарооборот.

Многие, потеряв веру в нормальный бизнес, не имея возможности вернуть долги и кредиты, оставшись без средств, уходят в криминал (в разных его проявлениях) и тем самым еще более раскручивают маховик роста преступности в стране.

– Что очень важно! Люди, не веря (!!!) в способность и возможность государства возместить, обеспечить, добиться возмещения понесенного ущерба, – не всегда сообщают милиции о совершенном в отношении них преступлениях, предпочитая обращаться к криминальным структурам для «помощи» в возврате своих денег.

(Увы, жизнь наглядно демонстрирует действенность подобного подхода к решению своих проблем.)

Откаты и проценты этим структурам за возвращенные деньги в немалой степени способствуют укреплению «материально-технической» базы этих самых криминальных структур.

Таким образом, если тщательно и грамотно подсчитать общую (прямую, косвенную, моральную) сумму понесенного страной в целом и гражданами в частности ущерба, то цифра будет более чем впечатляющая…

Реального выхода, кардинального решения этой проблемы (или попытка ее решения или хотя бы «смягчения») на сегодняшний день нет. При стандартом подходе. Но есть и другая сторона этой «если». Коснусь (очень поверхностно) и ее.

Это – проблема самих зеков.

Власти, поняв, наконец, что тюрьмы и зоны никого не «исправляют», изменили (без особого шума и публичных обсуждений) даже само название. У нас теперь не «исправительные колонии», а «исполнительные колонии». Соответственно, и сам Кодекс, сам Закон (УИК) – не «уголовно-исправительный», а «уголовно-исполнительный». Другими словами, законодатель и само общество признали то, что было известно чуть ли не с библейских времен. – Тюрьма никого никогда не исправляла, не исправляет и не исправит. Тюрьма, по своей сути (а вместе с ней и все ИК), является средством и способом наказать и отомстить, т. е. инструментом общественной мести. При этом, как правило, неадекватной ущербу от самого преступления.

И вот еще что… Психологи почти всего мира утверждают, что у любого человека после трех – пяти лет отсидки (в зависимости от устойчивости психики конкретного индивидуума) в психике происходят необратимые изменения. Либо он понял за это время (от трех до пяти лет), что влечет за собой преступление, либо не поймет этого уже никогда. После этого срока наступает период осмысленно-бессмысленного озлобления! Против всех.

Невероятно осложняется и затрудняется последующая адаптация в нормальном обществе. Человек выходит из зоны с «ободранной кожей». Он агрессивно реагирует на каждое слово, он готов «дать отпор» там, где даже нет для этого оснований. Он стремится отнять у общества то, что было отнято у него, – часть жизни со всем тем, чего он был лишен.

Кто-то из великих сказал, что лишение человека всей жизни и одного года этой жизни – по сути одно и то же Разница только количественная…

Вдумайтесь, постарайтесь почувствовать, понять суть явления. Человек что-то у кого-то украл. Вне всякого сомнения, – это преступление. И перед конкретным человеком, и перед обществом в целом. И он – преступник – должен быть этим обществом наказан. С этим постулатом согласится даже самый закоренелый преступник. Но! Но… он незаконно лишил конкретного человека определенных материальных ценностей (вещей, одежды, денег и т. п.) – т. е. нечто временное, проходящее и восстанавливаемое. (Одежда стареет и выходит из моды, техника ломается и устаревает, у денег есть свойство тратиться и кончаться.)

Мы же, т. е. общество, отнимает у него (заметьте, не «потерпевший», а общество в лице своих карательных институтов) абсолютно невосстановимое, невоспроизводимое и невосполнимое.