Невозможность второго рода. Невероятные поиски новой формы вещества

Под конец встречи, когда я благодарил его за уделенное мне время, Эд дал мне последний и, как выяснилось, очень важный совет. Он предложил проанализировать содержание в нашем образце редких изотопов кислорода. Это было новое направление исследования, о котором мы с Лукой никогда не задумывались, и Эд считал, что оно позволит нам сократить оставшийся список возможных объяснений.

После того как Эд отправился к себе в кабинет, я еще некоторое время сидел за столом один и радовался тому, что только что произошло. Я собрал разбросанные по столу листы из своей тетради и написал подробный отчет о встрече, чтобы поделиться с Лукой.

Эд буквально засы́пал меня глубокими вопросами. Раз за разом я залезал в свой толстый блокнот и находил рисунки и таблицы, дававшие точный и однозначный ответ. Возможность настолько полно ответить на все вопросы Эда заставила меня по-новому оценить собранную нами с Лукой совокупность доказательств. Наш внешне беспорядочный всеохватный подход с погоней за любыми возможными зацепками и проведением всех возможных проверок окупился. Теперь благодаря Эду Столперу представителям научного сообщества придется отнестись к обнаружению природного квазикристалла серьезно.

Наше расследование определенно заслужило право на существование, сказал я себе.

Следующие несколько часов я провел в одиночестве, гуляя по кампусу и окрестностям. Я наслаждался чудесной весной и вспоминал Фейнмана, гадая, что бы тот сказал.

Принстон, конец марта 2010 года

Несколько дней спустя я вернулся домой в холодные объятия зимы. Линкольн и Гленн были впечатлены, когда я рассказал им об анализе Эда Столпера и о его в целом положительной реакции. Они признали, что это дает определенные надежды, однако продолжали ворчать, что у нас все еще нет решающего доказательства природного происхождения нашего образца.

Флоренция, 17 мая 2010 года

Шесть недель спустя синяя команда наконец была готова предоставить то, чего так требовала красная.

С тех пор как пятнадцатью месяцами ранее был обнаружен первый природный квазикристалл, мы с Лукой трудились в поте лица каждый в своей лаборатории в поисках новых зацепок для сокращающегося числа все более мелких зерен из флорентийского образца. Через месяц после моего разговора с Эдом Лука приступил к изучению зерна размером всего 70 нанометров – это примерно в тысячу раз меньше толщины человеческого волоса – и обнаружил нечто весьма примечательное. Вместо того чтобы послать мне электронное письмо с описанием находки, он назначил на следующий день встречу в “Скайпе”, пообещав продемонстрировать “кое-какие новости”.

Когда мы установили соединение, Лука написал в чате:

– Пожалуйста, дай мне пять минут, чтобы подготовить файл… У меня потрясающие новости…

Я сразу же ответил:

– Хорошо!!! Но я всю ночь покоя себе не находил!

Лука был не из тех, кто преувеличивает результаты тестов, поэтому я ожидал серьезного прорыва.

– Это будет превосходный сюрприз, – написал Лука. – Поверь мне.

Мне показалось, что прошла целая вечность, пока я сидел перед экраном в нетерпеливом ожидании. Наконец из Флоренции поступил большой файл. Я открыл его, и, когда появилось изображение, глаза у меня расширились, а дыхание перехватило. Я не мог поверить в то, что видел. Лука обнаружил крупицу стишовита.

Я чувствовал, как в моей голове начали проноситься потенциальные следствия этого открытия.

– Потрясающе! – написал я. – Насколько точно идентифицирован стишовит?

– На все сто процентов, – ответил он.

Стишовит – знаменитый минерал, названный в честь советского физика Сергея Стишова, который впервые синтезировал его в своей лаборатории в 1961 году. Он образуется только при очень высоких давлениях, примерно в 100 000 раз превышающих атмосферное давление на уровне моря. Вскоре после открытия в лаборатории природный образец стишовита был обнаружен в Аризонском метеоритном кратере. При дальнейшем исследовании ученые доказали, что он образовался в результате сверхскоростного столкновения метеорита с Землей.

Открытие стишовита во флорентийском образце хатыркита подтвердило нашу гипотезу о его естественной природе. Давление, необходимое для его создания, не достигается ни в одном промышленном процессе. Стишовит хорошо известен как индикатор сверхвысокого давления, далеко выходящего за рамки любых обычных геологических процессов на поверхности Земли.

По химическому составу стишовит совершенно непримечателен – это диоксид кремния, SiO₂. Один атом кремния на два атома кислорода. Эта же химическая формула соответствует обычному песку или оконному стеклу. Отличительной чертой стишовита является расположение атомов. Тут все аналогично ситуации с атомами углерода, которые на поверхности Земли образуют одну кристаллическую решетку, соответствующую графиту, а при высоких подземных давлениях – другую, дающую алмаз. Молекулы диоксида кремния также образуют различные кристаллические решетки в зависимости от условий формирования: при обычном давлении получается песок, а при сверхвысоком – стишовит.